Таня сильно нервничала, ведь Сергей ей сказал, что Андрей был в доме, но он не появлялся. После их откровенного разговора Таня навестила Надежду, которая было в полубессознательном состоянии, поэтому отправилась к себе. Когда начало темнеть девушка решилась пойти в низ, но как раз в этот момент вошел Андрей. Бросив вышивку, которой отвлекалась от дурных мыслей она бросилась к мужу на шею. Андрей разве можно так пугать, где ты был?

Что-то странное творилось с поведением Андрея, девушка это заметила сразу, но спрашивать его было ни к чему, если захочет сам расскажет. Наденька, она очень переживает из-за Сергея. Ей снова стала хуже, сейчас она спит. Она влюбилась в него, а он, ему нужна не такая девушка как Надя. Наденька еще совсем юна, наивна, она маленький ребенок, который еще не хочет взрослеть.

Девушка все больше и больше убеждалась, что ее супруга, что-то сильно беспокоить, но крепостные привычки брали верх, она не интересовалась не чем, а на просьбу о сне, только молча расстелила постель, после того как он лег, девушка разделась сама и легла рядом. Спать не хотелось, но она чувствовала, что сейчас нужна Андрею, поэтому ни куда не уходила.

Таня не понимала о чем думает Андрей, но видела, что сейчас ему нужна супружеская любовь и ласка, поэтому, когда он стал гладить ее волосы, она тихо легла на его плечо и закрыла глаза. В отличии от него она не думала не о чем, просто Татьяна соскучилась по этим движения, этим рукам. Пока она была беременна она довольствовалась воспоминаниями о том дне, когда ее продавали и Андрей молча увел ее к себе в спальню. Когда Андрей взял ее лицо, она не сопротивляясь ответила на поцелуй. Как будто сердцем чувствуя как сейчас это было ему необходимо.

Девушка отвечала на поцелуй так же горячо. Когда рука Андрея стала двигаться по ее телу, княгиня тяжело задышала. Губы Андрея оторвались от Тани и она набрала в грудь престого воздуха от которого совершенно не становилось легче дышать. Он что-то шептал животу она даже не слышала, когда молодой человек прижал ее к груди. По щеке потекла откуда-то взявшаяся слеза. Это были слезы бесконечного счастья, что она в объятьях своего любимого мужа и скоро родиться их самый красивый ребеночек. В данную секунду она была счастлива.

От этого ощущения счастья, девушка закрывала глаза и понимала, что проваливается в сон. Андрей вновь посмотрел на нее с каким-то не понятным насаждением, а она все видела через туман сна, голова едва коснулась подушки и вся тревога, которая накрыла ее всего несколько минут назад улеглась сама собой. Она слышала лишь его дыхание рядом и руку, которая ритмично гладила ее плечо.

Таня проснулась от шороха около себя. Андрей размахивал руками и чего то бормотал. Андрей-прошептала девушка и потрясла его за плечо. НЕТ! Очень громко закричал Андрей и резко сел. Таня обняла его за плечи Тшшш Андрюша успокойся, все хорошо, слышишь? Я рядом. Таня поцеловала висок молодого человека. Это всего лишь плохой сон. Это было удивительно для Тани ведь за все время Андрею ни когда не снились дурные сны. Он всегда спал спокойно и глубоко.

Таня видела тревогу в глазах Андрея. Что случилось? О чем он думает? Что ему снилось? Как много вопросов, на которые не найти ответа. Закусив губу, девушка находилась в смятении она очень хотела узнать, что же все таки произошло. Девушка легла на плечо и прислушалась к его еще частому дыханию. Своими хрупкими пальчиками Таня гладила грудь Андрей и вскоре дыхание успокоилось и девушка услышав тихое сопение, тоже утонула во сне.

Таня спала тихо спокойно. Девушку разбудило, когда голова упала с плеча любимого мужа. Сонно открыв глаза она вновь увидела, как в постели сидел Андрей, его всего трясло. Посмотрев на раскрытое окно, девушка тихонько встала и подойдя к раме плотно закрыла ее. Посмотрев на часы она увидела пять утра. Взявшись за голову она поняла, что ночь прошла очень трудно. Вновь забравшись под одеяла, Татьяна заметила дрожь Андрея. Андрюша успокойся, я тебя прошу. Обняв молодого человека она уложила его себе на плечо. Что случилось расскажи мне? Я не могу видеть, как ты нервничаешь.

Таня тихонько гладила мужа по голове. Почему то его словам девушка не верила, но пытать молодого человека княгиня не хотела. Если захочет сам расскажет-успокаивала себя Таня. Девушка очень переживала, что же могло так растревожить ее мужа. Сон от этих мыслей, как рукой сняло. Наконец дыхание Андрея стало спокойным и тихим. Значит уснул подумала Таня и аккуратно положила его голову на подушку. Перевернувшись набок, чтобы по лучше рассмотреть его лицо, девушка тихонько одним пальчиком обводила его скулы. Сейчас он казался таким спокойным и не верилось, что минуту назад, он сидел на потели пробиваемый дрожью. Сейчас же глаза были закрыты, темные ресницы едва дрожали. За всем этим девушка не заметила, как сама заснула, не отнимая руку от его лица.

После многолюдных сборищ, ставших привычными за столом за последнее время - столовая сегодня казалась почти пустой. Бросались в глаза незанятые места детей, словно дыра зияла в том месте где уже привычным теплом и надежностью присутствовал князь Волконский. Об отсутствии его супруги Владимир правда ни на секунду не сожалел. Все еще не оправившаяся Надежда разумеется тоже не присутствовала, Татьяна к обеду не вышла, и и вместо одиннадцати человек собиравшихся тут еще пару дней назад за столом сидело четверо. Софья Павловна правда не была этим огорчена, и беседовала с Дашей о Натали. Андрей где-то болтавшийся весь день казался обеспокоенным и хмурым, но Владимир не придавал этому значения - после случая с Надеждой и Долгорукий и его жена были не в своей тарелке, а после того как вчера Сергей посвятил его в свои перипетии с Орловой, ему и вовсе не хотелось расспрашивать приятеля и вмешиваться в этот клубок. Серж не мальчик, сам выпутается. К концу обеда вошла Агафья, неся конверт на подносе
- Барин, вам письмо. Срочное говорят.
Владимир только бровь вздернул недоумевающе. Всю почту без разбора отправляли в кабинет, и там уже разбирая ее он сам решал что из полученного важно и срочно а что нет. То что письмо дошло в неурочный час да еще с такой рекомендацией - означало что привезла его не почта а нарочный.
- Кто привез?
- Не ведаю, барин. Хлопец какой-то. Вручил да и умчался сразу, сказал ответа не надо.
Корф нахмурившись повернул конверт и нахмурился, узнав почерк Сержа. Какого черта - он же уехал только накануне ночью. Что стряслось что он написал практически сразу едва добрался до дома и отоспался? Воронов любил писать письма примерно как он сам - лишь когда прижимало по-настоящему. Взглядом извинившись перед Дашей и княгиней за такое нарушение этикета он распечатал письмо прямо за столом, но едва прочел первые строки как его глаза потемнели, а брови нахмурились еще больше. Нет. За столом это читать было нельзя. Он встал, извинился перед дамами и торопливо ушел к себе, унося распечатанное письмо

Владимир стоял у стола, опершись ладонями о столешницу и не отрываясь смотрел на лежавший перед ним лист бумаги, словно отказываясь поверить написанному. На звук открывшейся двери он не отреагировал, но когда услышал голос Андрея - поднял голову, ничуть не удивившись. После того что он прочел это было самым закономерным из событий, и хорошо еще что пришел сам, а не пришлось отыскивать его по всему дому.
Корф молча указал другу на кресло, вынул из коробки сигару, и раскурив ее от свечи опустился в свое кресло. И только после этого слегка коснувшись пальцами лежавшего на столе письма - произнес
- Это дурная шутка?

- Зачем? - без обиняков спросил Корф, заставив себя выдохнуть дым и немного помедлить, чтобы заставить свой голос звучать спокойно - Рассказывай. Он-то положим написал кое-что, но я хочу услышать от тебя. В подробностях. Что между вами произошло, какого черта этот вызов и главное - какого черта ты его принял?

Владимир стиснул зубы. Вот же черт. Андрей - и дуэль... немыслимо. Правда то что он прочел в письме заставляло его беспокоиться скорее о Серже.
- Андрей, я не раз говорил тебе что думал обо всей этой истории. Хотя в иных выражениях- тихо и мягко проговорил он в упор глядя на приятеля - Скажи по совести - в том что он говорил было хоть слово лжи? О том имел ли он вообще право на тебя набрасываться - мы еще поговорим. Но сейчас, на трезвую голову - скажи мне. Было? Только не отсылай меня к своей маман, смешно ей-богу когда взрослый мужчина объясняет свои поступки страхом перед маменькой.

- Господи.... - Владимир выдохнул, и откинул голову назад к высокой спинке кресла, на секунду прикрывая глаза - Андрей, это в голове не укладывается. А с чего вообще он на тебя накинулся - ты хоть понимаешь? Из ничего? Черт побери я знаю тебя, и знаю его достаточно хорошо. Насколько ты мягкосердечен и открыт - настолько же он сдержан, и не лезет не в свое дело если его не довести. Ты что... намекнул ему на историю с Орловой? Да-да, не удивляйся я в курсе того что между ними происходило. Он пишет что называя себя человеком чести ты позволил себе взгляд который свидетельствовал что его ты таковым не считаешь из-за Надежды. Это так?

- Выходит он просто не так тебя понял? - Владимир резко подался вперед, едва не ткнув кончиком сигары в собственный глаз, с досадой дернул головой и поморщился - Господи до чего глупо! Читай! Он резко протянул Андрею письмо Воронова.
Почерк ротмистра, узкий, стремительный, с сильным наклоном вправо был решительным и твердым, письмо явно было написано на одном дыхании а в росчерке подписи перо прорвало бумагу насквозь.
"Ты удивишься, брат но завтра на рассвете у меня дуэль с твоим приятелем Долгоруким. Не спрашивай как и почему. Мне надоела вся эта история с Орловой, надоели расспросы и косые взгляды когда доверяясь лишь словам этой девчонки, и не зная действительного положения дел, чуть ли не все вокруг склонны считать ее невинной жертвой а меня - подлецом. Даже это недоразумение в мундире позволил себе косые взгляды в мой адрес, в которых отчетливо сквозило "вы негодяй, сударь". Да еще посмел после этого гордо заявить мне в лицо "я-человек чести" и это он-то? Право слово это стало невыносимым. Я сказал ему все что думал и о нем, и о его "чести". Ты говорил что он умница - так такому умнице следовало бы прежде вынуть бревно из собственного глаза чем искать соринку в чужом. Как бы то ни было, с меня довольно. Если уж твоим приятелям хочется считать меня негодяем - то пусть хоть считают не без повода. Хотя.... ты знаешь я не склонен сожалеть о своих поступках, но сейчас я испытываю что-то вроде сожаления. Убить отца не рожденного малыша и огорчить хорошую, добрую женщину - у которой хватило ума хоть что-то понять.... немыслимо, сам знаешь. Обойдись все лишь словами я бы нашел способ отказаться. Но раз уж Долгорукому вожжа под хвост попала - так тому и быть. Он наверняка попросит тебя быть его секундантом. Будь им для нас обоих. И одолжи ему свои пистолеты - я с ними не знаком и он тоже. Передай ему что я предоставляю ему право первого выстрела. Условия, место и время он тебе полагаю расскажет сам. Бывай здоров и до встречи. Серж."

- Да уж теперь точно не избежать, если ты двинул его по физиономии - мрачно усмехнулся Владимир. - Не отказался бы поглядеть на такой спектакль если бы он не имел подобных последствий.
Он плеснул в бокал бренди на половину и перегнувшись через стол вручил его Андрею
- Пей. Похоже тебе не повредит.
Корф больше не расспрашивал и не требовал объяснений. Дурацкое стечение обстоятельств, взвинченные нервы Сергея и червоточинка в безупречном во всем остальном прошлом Андрея. Хуже и не придумаешь. Он знал язык Воронова. Тот умел подбирать хлесткие слова и если уж  даже Андрея спровоцировал на драку.... крепко же его проняло в таком случае. Предоставив Андрею успокаивать нервы выпивкой он откинулся на спинку кресла, глубоко затягиваясь дымом и меланхолично следя за сизыми облачками. Как остановить этих двоих? Андрей явно сожалеет о своей вспышке и не хочет дуэли. Еще бы, кто бы на его месте хотел.... Воронов.... "убить отца нерожденного малыша немыслимо... первый выстрел предоставляю ему".... это еще хуже. Но если в деле замешан удар по лицу... да Серж скорее пустит себе пулю в лоб чем после этого пойдет на попятный. А Андрей разумеется не пойдет на извинения у барьера - с его точки зрения это означает новое бесчестье. И в этом он конечно по-своему прав. Что за черт.... Остается надеяться что этим двоим хватит ума обойтись малой кровью.... Право когда стреляешься сам - все кажется простым и понятным. А вот со стороны - донельзя глупо... Кажется я начинаю понимать Дашу. Но и.... черт побери их тоже приходится понять.

Отредактировано Владимир Корф (28-03-2015 17:06:24)

Корф нахмурился, и аккуратно оторвав руки Андрея от себя поднялся, усаживая его в кресло. Его лицо было мрачным донельзя
- Андрей.... - тихо, словно объясняя что-то испуганному ребенку произнес он - Серж пишет что предоставляет тебе право первого выстрела. На десяти шагах - ты представляешь что это означает? И еще.... неужели ты думаешь что он такое чудовище которое способно без оглядки убить человека у которого жена на сносях?

- Можешь - сухо отозвался Корф выпрямляясь - Ты прескверный стрелок, друг мой, мы оба это знаем, но на десяти шагах промазать мимо такой цели как человек во весь рост не способен даже ты. Очень надеюсь что ты его не убьешь. Пройти через то через что прошел он и погибнуть от твоей руки это уже не трагедия а фарс какой-то. Уж не знаю что его взвинтило так что он готов подставить себя под пулю, и не знаю чем он тебе ответит на твой выстрел, если конечно сможет ответить - но мне безумно не нравится быть секундантом на дуэли двоих друзей.

- Впервые в жизни я готов согласиться с этим вопросом - Владимир опустился на прежнее место и глубоко затянувшись дымом прикрыл глаза.  - Но лишь потому что смотрю со стороны. Но оставить безнаказанным человека нанесшего оскорбление нельзя и на месте любого из вас я считал бы дуэль единственным способом выйти из конфликта с честью.  Возможно это и глупо, и когда-нибудь споры будут решать не дуэли а суды,  оскорбления, кляузы и мордобой. Но разве это по -твоему лучше?
Он посмотрел на Андрея со странной невеселой усмешкой - Пей,  Андрей. Пей как мы втроем пили в ночь перед дуэлью с цесаревичем.

- В прошлый раз тебе это помогло -Владимир потянулся к графину,  долил бренди Андрею, плеснул и себе.  Он был мрачен и сосредоточен. Черт побери, его внимания ждал добрый десяток дел,  но от таких новостей все вылетело у него из головы.  Готовить именины для ребенка на послезавтра и знать что возможно завтра....  Нет,  об этом не хотелось даже думать. Собственно он был совершенно спокоен за Андрея.  Серж никогда не сделает вдовой женщину которая носит ребенка под сердцем.  Да,  можно понять что он взбешен и желает расплатиться за удар и за реальные или мнимые упреки по поводу Орловой.  Но он хороший стрелок,  а у хорошего стрелка много способов так или иначе расплатиться с противником,  не убивая.  А вот Андрей...  Сколько раз он был свидетелем того как человек едва ли не впервые взявший в руки оружие попадал в самое яблочко - не то по закону 'новичкам всегда везет' не то просто по случайности...  И шансы что шальная пуля от Андрея может оказаться для Сержа роковой были, хоть и небольшие. 'Нет...  судьба не может оказаться настолько несправедливой' - вопило что-то у него в душе,  а вкрадчивый,  спокойный,  почему -то очень похожий на голос отца голос отвечал 'Да неужели? Ты уверен ?' и он залпом осушил свой бокал словно это могло заглушить эти мысли.  А ведь придется и Даше сказать...  От этой мысли он едва не потянулся за второй порцией. Неожиданная мысль заставила его лицо перекоситься в недоброй,  мрачной усмешке
- Андрей...  Понятно Тане ты ничего не скажешь.  А Надежда?  Она знает?

- После разговора с ней выпей еще -посоветовал Корф провожая его взглядом.  Он и не подумал отговаривать его от разговора с Надеждой.  При мысли что это девица проведет бессонную ночь гадая кого из двоих она потеряет завтра утром - он испытывал злое,  мстительное удовольствие.  Хотя она может и это превратит в фарс -трагедию одного актера?  Его когда-то спокойное и доброжелательное отношение к этой девушке менялось по мере того как она вначале открыто высказывала симпатию к нему самому,  потом к Репнину, причем симпатию подкрепленную объятиями и поцелуями о чем Мишель как -то в порыве откровенности рассказал сам...  А теперь вот Воронов - рассказавший о перипетиях их отношений и о ее недвусмысленных словах и действиях...  Да даже если бы и не рассказал - того что он видел в ночь когда у Сержа был приступ - ему хватило бы чтобы сделать выводы.  Взбалмошная,  эгоистичная, бесстыдная девица делающая авансы любому мужчине попавшему в поле ее зрения и за два месяца пребывания в его доме успевшая оказать симпатию троим мужчинам - с его точки зрения не заслуживала ничего кроме примерного наказания,  и жаль было только что для этого наказания кому -то придется платить кровью. Пусть узнает.  Пусть попереживает. Может поймет наконец что жизнь не игра а мужчины - не фишки в ней. Так что он лишь приветствовал намерение Андрея.  Но добавил поясняя свой совет
- Пока ты лишь наполовину пьян то можешь выболтать про дуэль и Татьяне ненароком.  Чтобы смолчать надо либо не пить либо пить как следует.  Зато хоть поспишь хорошо.

- Значит не так уж ты и пьян раз способен думать о приличиях -усмехнулся Владимир выпуская дым через ноздри. - Могу и выпить почему бы и нет - Он вновь наполнил бокалы и отпив из своего снова затянулся дымом. - Повезло тебе что от бренди похмелья не бывает. -Он смотрел на приятеля со странной усмешкой. Они были знакомы с детства, но отличались друг от друга как день и ночь. И еще с Корпуса Владимир привык быть Долгорукому советчиком и другом, опекать его словно младшего братца,  делал для него все что в его силах,  но при этом никогда не воспринимал его как возможную поддержку если вдруг ему самому понадобится помощь,  и тот единственный случай когда он был вынужден просить его стать секундантом при дуэли с цесаревичем был исключением подтверждающие правило. Неожиданная цепочка ассоциаций привела его к вопросу которого он никогда не задавал но ответ на который в то время так мучительно хотелось узнать.  К тому же Андрейсейчас как раз в той стадии опьянения когда говорить связно и поддерживать беседу вполне способен а вот о подробностях разговора назавтра вряд ли вспомнит
- послушай Андрей.  Помнишь я передал тебе коробку с орденами перед дуэлью с Александром.  Ты отвез ее к моему отцу после нашего с Мишей ареста. Как он воспринял эту посылку?  Что сказал..  Не припомнишь? Мне любопытно как реагировал отец узнав про арест и приговор к расстрелу. Будь другом - утоли мое любопытство

- Я так и думал - еле слышно прошептал Корф опуская взгляд в янтарные переливы бренди в бокале. Вспомнился и первый день по возвращении... как рад был отец тому что он поспел вовремя, что отвадил Долгорукую уже собиравшуюся выставить отца из родного дома, отвадил тем что вспомнил о расходных книгах Петра Михайловича и той пришлось на время "оттянуть войска"... Как говорил о куче разных дел, об Анне, как они вместе выслушивали Карла Модестовича... и лишь потом "Володя, а где твой мундир?". И ни слова о том - каким чудом сын избежал расстрела. "Я очень рад что вы обратили на меня внимание отец" -он словно слышал свой спокойный голос полный горькой иронии. "Цена моей свободы - разжалование. Я больше не офицер императорской армии." И крик.... отец всегда кричал когда он выводил его из себя. Никто, знавший негромкий, глубокий, и спокойный голос старого барона не знал что он умеет так кричать. Никто кроме него, единственного сына, потому что отец никогда ни на кого кроме него не повышал голоса. "Какой позор.... Боже какой позор..... Ты опозорил фамилию Корфов! Я на войне жизнью рисковал ради государя а ты подверг риску жизнь наследника престола!" И ни слова о том что сам Владимир тоже не раз рисковал жизнью ради государя уже на другой войне. Отец так и не узнал о том что риску жизнь Александра не подвергалась, не узнал о приставленном к виску пистолете и об осечке. Его это не интересовало. Он не задал ни одного вопроса. Но в ушах до сих пор стоял его крик "Ты недостоин фамилии Корфов. И наследства недостоин!" Владимир медленно поднял голову и взглянул на портрет отца над камином. На каминной полке под ним стоял ящичек с наградами. Тот самый который привез отцу Андрей. Как глупо черт возьми. Это было единственным что отец ценил при жизни - но теперь.... это выглядело как подношение слепоглухонемым идолам которое он видел в Индии. Как глупо....
Владимир с силой раздавил в пепельнице остатки сигары. Толстый стержень раскрошился в пальцах. Он протянул бокал Андрею.
- Я тогда не смог сказать тебе спасибо. Теперь говорю, спасибо Андрей. Пей.