- Милейшая принцесса, если я буду отвлекаться на всякое услышанное неверное слово, у меня попросту не будет времени и на минуту сна!
Опять Корф!
Но эта фамилия более не занимала думы государя. Он был полностью уверен в действенном функционировании своей тайной полиции, и если и вправду что-либо замышлялось... ктому же, милейший и самый преданный друг цесаревича, Жуковский, не преминул бы сообщить Императору, если бы шалость Александра выходила бы за рамки уместного. Спорное, правда, суждение, но воспринимать всерьёз столь трогательное волнение он не мог. Мало ли что услышала молодая принцесса, опьянённая любовью барышня? Да и вышеупомянутая фамилия редко произнесена была в стенах дворца. Принцесса могла попросту ослышаться.
- И Вам, принцесса, я посоветовал бы не придавать внимания кулуарным разговорам.
Другое дело - Нарышкина! Её-то слухам и словам можно было доверять, она-то знала, как истину-то вычленить из потока невразумительностей. Но она была в Сибири.
[i[Жаль. [/i]
Император хотел было снова возвратиться к работе, но в последний момент всё здравый смысл возобладал над раздражительностью. Некрасиво было бы с принцессой так поступать, да и, может быть, стоило наградить её, наоборот, добрым словцом? Не к супругу нерадивому побежала, а к самому Императору!
Милое дитя.
- Полноте, Мари, - Император нехотя поднялся, сделал пару шагов в сторону девушки, мягко дотронулся до её локтя, чуть сжимая, - я не хотел Вас обидеть. Понимаете ли, государственные дела просят в наивысшей степени внимания, и любая хоть и мимолётная новость отвлекает и, смею заметить, раздражает. - лёгкий кивок головы, - Мари, Вам не о чем переживать. Во дворце есть уши - и не только наших фрейлин - которые не допустят никакой угрожающей жизни цесаревича оплошности. Вы бледны, Мари, присядьте.
Он проводил девушку до кресла, сам налил из кувшина воды с розовыми лепестками и протянул принцессе. С одной стороны хотелось, чтобы она быстрее покинула его покои, с другой - Император уже понимал, что вернуться к серьезным делам будет непросто. И, давайте не будем тешить себя сомнениями, отнюдь не Корф будет витать в сознании государя.
Снова Мари, милейшая Мари, добрая, серьёзная, чуть смешная. Драгоценная душа, но для дворцовой жизни стоило хотя бы разрешить себе приобрести хотя бы тончайшую каменную оболочку. Воспринимать каждый шорох всерьёз, бояться каждой пылинки, переживая за супруга...
Не гоже, Мари, не гоже.
Рука Императора легла на плечо девушки. Взгляд степенно пробегался по покоям, простор мысли сужался до наиболее приятных возможностей, тех, которые могли бы послужить для Мари уроком. Если принцесса так испугалась выше упомянутой фамилии - информация, распространяемая по дворцу, явно отличалась от действительности - так почему бы не организовать им встречу? Корф показал себя хоть и вольнодумцем, но в его преданности и дворянской чести Император более не сомневался. Он не посмеет обидеть будущую императрицу, а разговор с ним, особенно в виду взволнованности Мари и услышанных ею разговоров, был весьма кстати.
- Мари, я вижу, вы взволнованы. Надеюсь, вы не сомневаетесь в моих словах? Но, мне кажется, в данном случае можно и перестраховаться. Я вызову барона в Петербург, и у Вас самой появится возможность вопрошать его об услышанном.