- Я пристрелил того кто держал нож у ее шеи - медленно отозвался Владимир переводя взгляд рук Волконского на его лицо. - А второй успел полоснуть меня прежде чем..... Его убила Даша. Иначе вторым ударом он бы перерезал мне горло.

Отредактировано Владимир Корф (17-02-2015 01:30:42)

- Вы правы. Очередной раз. Боюсь я уже сбился со счета - без улыбки отозвался Корф, не отводя поневоле начавшего мутиться от боли и кровопотери взгляда от его глаз. -  Только боюсь это и стало для нее последним потрясением. Бог свидетель - их и без того было предостаточно

Да, только захотите ли вы о них услышать - мысленно спросил Корф а в ответ лишь кивнул головой. Новая повязка промокала с той же скоростью что и старая но по крайней мере руку пока еще не тянуло тяжестью и повязка давала пока еще какое-то ощущение тепла вместо липкой мокрой тяжести. Его подспудно точила мысль о том что Волконский теряет тут с ним время которое мог бы провести с Дашей. А вслух лишь пробормотал, протягивая правую руку
- Спасибо.. Михаил Федорович...

Владимир хотел было снова отрицательно качнуть головой, да вот уже не успел. Усталость вкупе с растущей кровопотерей образовали собой такую смесь что его глаза закрылись прежде чем он успел додумать мысль до конца. Руки упали, голова склонилась к плечу и он обмяк в кресле сраженный не то сном весьма похожим на обморок не то беспамятством похожим на сон

- Простите, я только что вернулся домой, когда ваш постреленок.... - Штерн заглянул в кабинет и застонал - Mein Gott! Я должен был догадаться что без него тут не обошлось. Ну что за человек!
сокрушенно качая головой он вошел в кабинет, открыл свой саквояж и с обреченным вздохом поглядел на разорванный окровавленный рукав, пропитывамую кровью но явно свежую повязку, кровоподтеки на лице и рассеченную на скуле кожу.
- Видел бы вас ваш батюшка, Владимир.
Корф никак не отреагировал, и врач со вздохом вынул из саквояжа ножницы

Срезав бинты и остаток рукава Штерн брезгливо отбросил и то и другое, склонился над раной, принюхался и присвистнул.
- Не слабый был удар. Любопытно кто из этих двоих его вам нанес?
С тем же успехом он мог обращаться к креслу и спрашивать кто его изготовитель. Впрочем беспамятство врачу было лишь на руку, а если он и разговаривал с пациентом - то лишь по силе привычки. Он обошел кресло за спинкой, обхватил Владимира за плечи и наклонил вперед укладывая его головой на столешницу. Потом взялся за раненую руку, вытянул ее по столу и повернул, подставляя рану свету. Поискав глазами вокруг себя обнаружил заготовленную еще до прихода Сычихи воду которую Волконский принес из спальни, и принялся промывать рану, смывая засохшую кровь.

- Вообразите себе - нимало не смущаясь молчаливым присутствием Волконского врач раскатал по столу холщовый рулон с инструментами и извлек из гнезда ланцет. И покрепче перехватив руку у локтя, завел его в глубину раны, держа на манер писчего пера и срезая с боков края раны чтобы добраться до здоровых тканей. Владимиру похоже действительно повезло что он был без сознания. - Вызвали меня сегодня в острог. Какой-то бедолага умудрился проглотить ложку - не то счеты с жизнью хотел свести таким образом, не то просто очень проголодался.
Под коротким острейшим лезвием тонкие пласты с краев раны шлепались на пол словно клочки непрофессионально нарубаемого мяса.
Едва закончил - подъезжает экипаж - а на козлах Никита, на запятках Григорий. Внутри - два трупа. Исправник меня тут же под белы рученьки - и не выпускал пока освидетельствование не закончил да запись не составил. Я мог бы догадаться что если такое привезли отсюда, то сей неугомонный молодой человек в стороне не остался
Штерн вынул пинцетом несколько кровавых лохмотьев и откупорив баночку плеснул вглубь раны карболки

- Куда ж бы я от него делся. Вы не знаете нашего исправника - Штерн вдел в кривую иглу кусок шелковой нити и накрепко зажав ее в держателе опустил внутрь раны, сшивая разрезанные мыщцы над костью, но не затрагивая пока кожу. Видимо и он чтил правило "красное с красным"- Смею вас уверить - те еще экземпляры. Один тип настолько испитый что у него все потроха пропахли водкой. Убит выстрелом в глаз, ах, действительно великолепный выстрел! Пробил глазное яблоко в самом центре на входе и разворотил пол-затылка на выходе. - Виток. Виток. Виток. Внутренний шов накладывался непрерывно. Рана закрывалась словно зев могилы засыпаемый постепенно. Владимир по-прежнему не шевелился. Беспамятство - лучший анестетик на свете - Зато второй - еще более примечателен. Здоровенный такой детина, косая сажень в плечах а убит - вы бы думали чем?
Штерн срезал остаток шелка, и принялся заправлять новую нить. Однако швы на кожу накладывались отдельные, узловые и прокалывая кожу с подлежащими слоями на одном краяю и подцепляя изнутри срез кожи у другого края, и затягивая - ему прихоилось срзать "хвосты" у ниток и делать еще один шов - рядом

- Ножом! - орудуя иглой отозвался Штерн с явным восхищением. - Да как! Две раны в шее - сбоку и спереди. Неглубокие, неумелые, точно женщина или ребенок тыкали наобум. Кабы первый удар случайно самым кончиком артерию не зацепил - такой бугай бы пожалуй и не свалился бы. Аффектированные раны я бы сказал - на такого детину с таким ножичком напасть это еще решиться надо!
он срезал концы ниток, придирчиво осмотрел свою работу, пересчитал швы и решив повидимому укрепить рану в верхнем конце где мышечная тяга в разные стороны могла сорвать шов - стал накладывать еще один.
- Вот такой вот комплектик - насколько одного убила умелая рука настолько второму досталось от руки которая явно ножа не держала.

Отредактировано Владимир Корф (17-02-2015 10:55:05)

- Лишнее свидетельство тому что по-ту-сторону все равны. - Штерн затянул узел, срезал нить и отложив инструменты встал, сжимая и разжимая напряженные пальцы. - Тут вроде все. Какие-то кровоподтеки на лице но похоже обычные побои, других ран не вижу а что касается советов - то Корфу их давать бесполезно, это я давно усвоил. А что с дамой? Мальчонка говорил что тут какая-то барыня еще больна

Отредактировано Владимир Корф (17-02-2015 11:09:19)

- Эта та дама что в соседней комнате? - доктор кивнул на открытую дверь через которую собственно сюда и прошел, собирая в саквояж свои инструменты. Перехватил взгляд князя и покачал головой, явно поняв его мысли. Пожалуй будь он посторонним человеком и не знай пациента с пеленок сам бы возмутился что-де за врач такой оставляет пациента навалившимся на стол (хорошо еще хоть не "мордой в салат") и преспокойно собирается уйти - Не стоит его трогать. Поверьте на слово. Этот из тех кому показаться перед кем-то в беспомощном виде наихудшее из оскорблений. Ничего, молодой, крепкий, отоспится немного и сам до спальни дойдет. Показывайте вашу пациентку.

Штерн же, отирая руки влажным полотенцем последовал за ним и остановился как вкопанный у кровати. Вот он, звездный час всего Двугорского уезда - свидетелем которого стал правда один князь да и тот - из Царскосельского. А чего бы только не дали пациенты невозмутимого и педантичного немца за то чтобы увидеть как у него отвисает челюсть и лезут на лоб глаза! Но - увы, жизнь несправедлива. И картину эту лицезрел лишь Волконский который слишком мало знал двугорского доктора чтобы оценить преставившееся ему зрелище.
- Княгиня Ливен?! - в дополнение к вытаращенным глазам и разинутому рту доктор едва не пустил петуха увидев на кровати женщину, чей обгорелый труп похоронили неделю назад. И хотя сам он трупа не видел - весь уезд судачил об этом не переставая

Несколько секунд Штерн открывал и закрывал рот, словно вытащенная из воды рыба. Потом неуверенно кивнул, вынул стетоскоп и присел на край кровати. Воскресших мертвецов ему еще обследовать не доводилось и хотя на язык просилась добрая сотня вопросов - неоднозначная просьба - а точнее завуалированный приказ князя отсек их начисто. А вот осматривал он молодую женщину очень тщательно - словно бы пытаясь убедиться что на ней нигде не осталось трупных пятен или чего доброго - кусочков савана. Считал пульс, выслушивал сердце и дыхание, долго рассматривал зрачки. Привлеченный свежими рубцами на запястье пока считал пульс - откинул рукава рубашки и воззрился на едва -едва успевшие затянуться еще робкой розовой кожицей порезы, грозившие вновь лопнуть и открыться при мало-мальски сильном напряжении. Это открытие его настолько шокировало, что уже не заботясь присутствием в комнате князя - спустил с ее плеч ночную рубашку, осмотрел кожу на шее, груди, плечах и спине, и наконец поднявшись все еще не мог оторвать от молодой женщины хмурого взгляда

- Знаете.... - задумчиво отозвался Штерн - Я много слышал о том что княгиня при жизни была ангельски добра и что ей несомненно уготовано место в раю. Но если из рая начнут возвращаться в таком виде - я пожалуй удовольствуюсь скромной сковородочкой где-нибудь в закоулке ада. Перенапряжение перенапряжением а вот обращались с ней довольно жестоко. И мне это не нравится. Почему вы хотите держать ее воскрешение в тайне?

Отредактировано Владимир Корф (17-02-2015 12:04:21)

- Понимаю - Врач провел ладонью по лысине и покачал головой - Увы, посоветовать могу лишь покой и обильное питье когда она хоть немного сможет глотать. Она судя по всему в глубоком шоке, и возможно пробудет в таком состоянии не один день, а телу нужна пища и вода, если хотите чтобы она им сумела пользоваться когда очнется. Он поглядел на дверь кабинета, на Дашу, на ее отца и пожал плечами - И почему с тех пор как умер старый барон в этом доме вечно творится всякая чертовщина хотел бы я знать. Но в данный момент моя помощь тут не требуется, с вашего позволения я бы отправился домой. Зайду завтра навестить ее.
Из кабинета же тем временем послышалась возня, заглушенный стон перешедший в ругательство, озадаченные голоса бубнивших что-то крепостных. Молодцы отличавшиеся силой но не умом попытались поднять Владимира перекинув его руки через плечи и когда один из них вывернул таким образом вверх раненую руку боль заставила Корфа очнуться. Озадаченные парни понимая что что-то сделали не так бубнили что им-де велено.... Владимир в сердцах выругался еще толком не придя в себя и хотел было услать их прочь и потребовать чтобы его оставили в покое. Но вспомнив про Волконского как тот сновал из спальни в кабинет и обратно - передумал. Незачем было обременять пожилого князя еще и беспокойством о своей персоне. Революционная мысль для Корфа, привыкшего подобно кошке прятаться и запираться от всего света в моменты когда ему было плохо и не терпевшего беспокойств в свой адрес. Хорошо бы Михаил Федорович не догадался что может из своего будущего зятя веревки вить. И когда только этот человек успел забрать над ним такую власть что он готов был поступиться собственными привычками ради того чтобы не доставлять ему лишних хлопот? Как бы то ни было - если уж решил уважить отца Даши и своего гостя - следовало отправиться в спальню. Но упрямец Корф не был бы Корфом если бы позволил перетаскивать себя как куль на глазах всего дома. Поэтому кряхтя и бранясь сквозь зубы он все же попытался подняться, что удалось со второй попытки, и тяжело навалившись на плечо одного из крепостных все же отправился к себе, выйдя из кабинета через противоположную, ведущую к лестнице дверь

Отредактировано Владимир Корф (17-02-2015 12:21:04)