- Именно так - Владимир мягко коснулся пальцами ее щеки - Теперь он будет домом который мы построим вместе. А теперь послушай. В Индии говорят что лишь отпустив свой страх и боль на свободу можно от них избавиться. А Варя утверждает что страхи высказанные вслух - теряют силу. Когда в детстве меня мучили кошмары - она советовала рассказывать свои сны. Лучше всего - над текучей водой, чтобы она унесла слова и то что заключено в них. Хочешь я расскажу тебе - все что было для меня тогда? В ту ночь? Ничего не утаивая. Мои слова унесет ветер, и ноша разделенная на двоих поровну растает вместе с ним. Расскажу почему именно я едва не умер на месте сегодня - когда примчался сюда. Хочешь?

- В ту ночь я не мог заставить себя подняться в спальню. Мерял кабинет шагами, курил, думал обо всем на свете... и о том что завтра ты переедешь ко мне. И о том насколько надежна твоя охрана или нет. И о Константине. И о том что сделал ошибку не настояв на своем.... В полночь ко мне зашел Репнин. Мы долго беседовали. Он не курит - стоял у окна и морщился на дым. А потом сказал "А еще говорят что осенью светает рано, посмотри уже заря". Я посмотрел тоже и не сразу понял в чем дело. А потом.... потом понял что это не так. Окна моего кабинета выходят на запад. А за холмом был розово-оранжевый отсвет. Как от зари. Это было зарево. В первый момент я даже не помню о чем думал. Вылетел из дома и помчался сюда. Не сразу понял что Репнин поскакал за мной. - Владимир опустил голову ей на колени, и хотя она не видела теперь его лица, но голос звучал ровно, словно он пересказывал какую-то старую легенду. - Мы примчались сюда.... Всю дорогу, когда я уже убедился что зарево это - пожар.... Не знаю.... я думал лишь о том чтобы с тобой было все в порядке. Не думал ни о причинах, ни о том что могло произойти, ни о том что ты говорила впоследствии - что будь ты уже у меня, то ничего бы не случилось.... лишь о том чтобы с тобой все было в порядке. Твердил это как молитву... молился наверное...

Здесь творился сущий ад. Была ночь, но от пожара все было залито красно-багровым светом. Пламя ревело словно в адском горниле. Стекла лопались  со звуками похожими на выстрелы. Огонь рвался из каждого окна. В полутьме освещаемой огнем носились люди. В панике, ничего не соображающие. Сбивались в кучки и разбегались. Кто-то пытался выстроить цепь и залить огонь водой. Смешно.... все равно что щекотать слона зубочисткой. В первую секунду мне показалось что я попал в ад.... - он шевельнулся и покрепче прижался лбом к ее колену, но голос по-прежнему оставался ровным. - Стал искать тебя. Звать.... Лица было видно плохо, люди метались словно перепуганное стадо. Сквозь рев огня слышались крики, плач... Я искал тебя. Звал. Ежесекундно ждал что откуда-нибудь из кучки людей отзовется твой голос или ты выйдешь из темноты. Но ничего не было. Я расталкивал толпу, искал, звал... и с каждой секундой чувствовал как у меня рвется сердце. Как будто кто-то отрывал от него по кусочку. Даша, никогда в жизни я не испытывал такого страха. Потом.... Дом так пылал что к нему невозможно было подойти близко. На расстоянии двадцати шагов жар опалял кожу а на десяти - долетали искры и языки пламени. Я и сам уже был в панике - совсем как твои крепостные, которые вообще не понимали что происходит. Наконец пробрался к переднему краю... туда где уже дышал пожар и дальше идти было нельзя. Увидел справа кучку людей которые кричали и голосили над чем-то что лежало на земле..... - он сделал глубокий вдох чтобы справиться с голосом который стал предательски запинаться. - Хотел подойти, но несмотря на жар буквально примерз к земле, не мог двинуться. Кто-то тронул меня за плечо. Это был Матвей - сын нашего кузнеца. Один из тех кто должен был тебя охранять. Обгоревший, в лохмотьях... вид у него был как у побитой собаки. В первую секунду я вздохнул с облегчением... мне показалось что сейчас он скажет что с тобой все в порядке и отведет меня к тебе. Но он молчал. Я спросил его "где княгиня" и... он показал на ту кучку людей. Среди них была и твоя Любаша

- Вот почему сегодня на этом самом месте у меня едва не остановилось сердце. Клянусь, кажется до этого было недалеко. Я снова - как тогда приехал сюда один, сжигаемый страхом за тебя. И хотя никого не было - словно опять увидел пожар. А тебя нигде не было видно - как и тогда. И как тогда я стал кричать.... звать.... и мне казалось что мне отвечает рев огня. А на зов - как и тогда... никто не ответил.... - он поднял наконец голову. По его лицу вновь, разливалась смертельная бледность, но глаза смотрели ясно, в них не было той пугающей мертвой отрешенности которую придавали час назад его взгляду до предела расширенные зрачки. - Теперь понимаешь? Приди мы сюда вдвоем - это было бы как сейчас. Просто пожар, просто воспоминания. А из-за того что вновь приехал искать тебя, искать - и не нашел сразу.... Глупо, да?

- Придется избавляться, если не хочешь свести меня в могилу раньше времени - попытался усмехнуться Корф, но улыбка получилась болезненной. Он помолчал и продолжил
- На земле лежал труп. Обгорелый до неузнаваемости. От души надеюсь что тебе не приходилось видеть такие тела и ты не представишь себе - ЧТО из себя представляло это скорченное от огня, обугленное тело. Видно было что это - молодая женщина. Твоего роста и комплекции. Но я поначалу боялся даже смотреть на него. Этого просто.... -судорожный вздох на секунду прервал его слова - не могло быть. Я не узнал своего голоса, показалось кто-то совсем чужой спросил у Любаши - "где она?". А она прорыдала в ответ "Вот она, голубка" И Матвей у меня за спиной прогудел "- Христом-богом клянусь, барин... из огня вынес... да только поздно..." И тогда уже и я отчетливо разглядел крестик. Твой золотой крестик. Он оплавился, почти потерял форму, вплавился в тело, но узнали его все кто хоть раз его видел. Я тоже узнал.
Владимир на секунду замолчал и вновь склонившись лбом к ее колену чтобы по возможности скрыть от нее этот жест с силой растер грудь кулаком.  Теперь он говорил медленно, так тихо что его было едва слышно.  Потом.... все умерло. Люди... Звуки.... Крики.... Огонь. Ничего не стало.... Одно только безумное отрицание очевидного..... Обращался к Богу и твердил лишь "нет... нет.... ".... словно это могло что-то изменить.....  потом.... - Он с силой помотал головой и ударил в колонну у ее ног сжатым кулаком, в кровь разбивая костяшки пальцев. Теперь он говорил еще медленнее, собирая дыхание для каждой фразы, словно перетаскивал многопудовые тяжести - Этого... я не могу выразить вслух...... На меня обрушилось небо..... Кажется что-то кричал.... да... кричал... так, что сердце кажется разорвалось в этом крике.... А потом я умер.
Владимир замолчал и после паузы поднял голову. Он действительно был похож сейчас на покойника. На помертвевшем лице жили одни глаза
-  Все что было потом... было не со мной. А с моим трупом... который каким-то образом... хоть и не сразу но как-то научился с грехом пополам двигаться, ходить... иногда даже говорить и понимать что происходит....

- Потом были какие-то люди... - он продолжал совершенно бесцветным, мертвым голосом словно говорил не о себе. - Чьи-то голоса.... плач... непрерывный, заунывный плач... чьи-то истерические крики.... Но это все было вне. Очень, очень далеко. Я был в бездне. Черной, бездонной пропасти без начала и без конца. Наедине с этим чудовищным, обугленным трупом.... Не думаю что ты можешь представить... еще несколько часов назад надевал ожерелье на эту теперь обугленную со вплавленным крестом шею.... а еще через несколько часов должен был замирать от счастья встречая тебя в своем доме.... А вместо этого... стоял на коленях около ... трупа.... - болезненная усмешка перекосила его губы. И смотрел он не на нее а прямо перед собой, остановившимся, мертвым взглядом - тогда я правда этого не воспринимал... Вообще ничего не воспринимал... Понимание пришло гораздо позже и было второй смертью. Хуже чем смертью.....  Я очнулся только когда понял что к..... трупу тянутся чьи-то руки. Кто-то хотел ее забрать... Забрать у меня!... Я только тогда понял что напротив стоит на коленях Илья. За моей спиной стоит Мишель.... и пришли крепостные с носилками чтобы забрать тело... Я сказал им что к ней никто не притронется. Никто не отберет.... что она моя.... Клянусь в ту минуту им нужно было бы вначале убить меня чтобы притронуться к ... тебе....

- Они кажется согласились. Что-то говорили но я не очень понял - что именно - Владимир сжал кисть не чувствуя боли в разбитых суставах. На колонне остался еле заметный кровавый след - Во всяком случае... руки убрались. И они отошли. Я поднял труп на руки и... - он медленно повернул голову глядя на зияющий провал парадного входа. - Вон там ревел огонь. Рвался и бушевал как словно адское пламя. Искры и жар достигали долетали даже сюда.  Даже тут было трудно дышать а в двух шагах уже совершенно невозможно находиться..... Помню - Корф закрыл глаза и криво усмехнулся - Помню подумал что мне не будет больно. Наоборот.... Сгореть заживо было легче... Подумал что огонь который отнял у тебя жизнь будет и мне хорошей колыбелью.. Что там будет тепло и спокойно.  Действительно... к чему было тянуть волынку...ехать домой... добираться до пистолетов... Все что мне было нужно - было вон там.... Туда и пошел с трупом на руках.

Отредактировано Владимир Корф (17-03-2015 01:39:53)

- Навстречу ударил жар... и огонь. Теплый... ласковый как материнские объятия...  Владимир вновь открыл глаза и посмотрел на обугленную дыру входного портала. - Ноги слушались плохо но... видимо я шел все же быстро потому что...  он поднялся и направился ко входу, сокращая расстояние как тогда. Остановился не дойдя совсем немного. - Откуда-то были вопли.. крики....кто-то вцепился в меня сзади... потом еще кто-то.... Только потом я понял что это были Репнин и твой брат. Они вдвоем смогли оттащить меня... вот здесь. Нас едва не накрыло огненным всполохом и дождем искр который оттуда рванул.  Потом... кто-то удерживал меня за плечи, какие-то люди разжимали руки.... Проще сказать чем сделать - я был словно деревянный. Мог лишь чувствовать. Встряску, крики, удар спиной о землю...  Кажется это был Илья. Когда я более ли менее снова начал воспринимать реальный мир он стоял надо мной и что-то кричал..... - Владимир с силой протер лоб ладонью и повернулся к ней. Его лицо было спокойным хотя это спокойствие было каким-то безжизненным Я лишь тогда понял что я тут не один. И что они увидели лишь дикий балаган. Отец был бы рад тому как хорошо он меня выдрессировал. "Дворянин всегда должен блюсти себя достойным образом". Мне не сразу, но хватило сил встать. Извиниться перед Ильей. И ждать пока все уедут. Но он на прощание сказал что я обязан быть на похоронах. Что я не должен подвести тебя. А я подумал о твоем отце. Что должен встретить его....достойно проводить тебя. А лишь потом можно будет умереть. Поэтому я и нарушил свое слово. В первый и последний раз в жизни. Не ушел сразу, как должен был и хотел. А ждал еще полторы сутки - до похорон. Вот собственно и все. Все остальное было уже не здесь

- Вот и все - повторил он со странной полуулыбкой. - Потом... был гонец к твоему отцу. Он приехал на следующий же вечер. Потом.... ночь. Утро. Церковь...- его передернуло. - там было пожалуй еще хуже чем здесь. Хотя хуже казалось не бывает. Но если здесь я был в каком-то отупении то там..... ооо... там я все чувствовал ясно. Когда первое отупение прошло и вернулась способность воспринимать мир...  Была лишь боль. Черная горечь.  Непередаваемое отчаяние поедающее сердце. И боль. Бесконечная. Медленная. Непрерывная. Проклинал Бога и людей. И с трудом поборол искушение застрелиться прямо там же, в церкви. Залить ноги Христа своей кровью вместе со своим последним проклятием. Сдержался лишь ради твоего отца. Не хотелось чтобы... это действие.... обратилось для него в отвратительный фарс. Ему и без того было невыносимо видеть белый свет. А потом - кладбище. Я был рад что Михаил Федорович смог уйти. Не слушать как падала земля на крышку гроба. А я остался. Заставил себя пройти через все. Все увидеть и все услышать. И дождался когда все ушли. Мне кажется на какую-то минуту твой отец понял мое намерение. А может и нет. Потом была тишина, дуло пистолета у виска, палец на курке... и мальчишеский визг за полсекунды до выстрела, когда курок прошел уже половину пути. Это был трактирный мальчонка который принес мне записку. - Владимир взял ее руку, и обвел пальцем сапфировое кольцо - И это.... Вот тебе и вся история. Продолжение ты знаешь.

Отредактировано Владимир Корф (17-03-2015 02:22:10)

- Кольцо... твоя записка... мальчишка который под угрозой пистолета сказал что ты жива и находишься в трактире...Я ему не сразу поверил. Точнее... точнее вообще не поверил. Но подумал... что если кольцо сняли с твоего пальца. Что в твоей гибели кто-то виноват. Поэтому и помчался в трактир. Пистолет от меня никуда бы не ушел а вот выяснить в чем тут дело... В трактире понял что в этом замешан Константин. Увидел... - Владимир хрустнул пальцами - ты знаешь что увидел. И поехал за вами. До последнего не знал - на самом ли деле ты жива. Или он просто заманивает меня твоим призраком. Ты ведь могла быть давно мертва а все эти вехи могли быть отобраны у тебя еще до начала пожара, написать записку и сыграть роль тебя могла любая, хоть отдаленно похожая на тебя женщина. Не знаю что было тяжелее - считать тебя мертвой или... за время всей этой погони то преисполняться надеждой на чудо - то падать обратно в темноту. Но все равно гнался за ним. Знал что даже если это призрак или мираж и тебя давно нет а он просто играет со мной- то рано или поздно я его догоню. Отомщу. А потом вернусь к твоей могиле и закончу что начал. А если все же чудо и ты жива то не стоило тратить ни секунды зря. Вот только отправляясь за вами я ничего не сказал никому, даже твоему отцу. Ему и без того пришлось тяжело. Мелькнувшая надежда - если бы за ней последовал крах, убила бы его. Я ему написал лишь когда вывез тебя из Грушевого, с почтовой станции где мы ночевали. Ты этого не помнишь, я знаю.

Владимир покачал головой и крепко обнял, прижимая ее к груди. Молча касаясь губами ее волос, и проводя по ним пальцами словно гребнем, он думал о неглубокой могиле в саду, о хрипе под деревянной крышкой гроба. Ему было невыносимо тяжело представить каково было ей там, внутри... Он видел последствия, а представить всю цепочку - не представляло труда. Побои. Угрозы. Кровь. Боль. Раны оставленные веревками на запястьях. Хорошо хоть обошлось без насилия, хотя всю дорогу с тех пор он увидел развороченную кровать в трактире а потом в Петербурге ему то и дело приходили образы от которых впору было выть в голос. Он подумал о признании которое ему все же удалось вырвать у Константина - и благодарил Бога за то что он это сказал. Иначе Владимир знал - не было бы ему больше покоя никогда в жизни. Медленно выдохнув он зарылся лицом в ее волосы, и покрепче прижал к себе
- Девочка моя.... моя маленькая... отважная... глупенькая  девочка...

- Да.... я предполагал что так..... Хорошую он устроил нам обоим игру. Пытку неизвестностью и надеждой для обоих. - его плечи напряглись, все тело словно окаменело от ярости - Единственное о чем я жалею - что не прикончил его своими руками.

Отредактировано Владимир Корф (17-03-2015 10:09:52)

Владимир тихо выдохнул сквозь зубы и покачал головой. Напряжение отпускало слишком медленно, и под ее пальцами словно была не живая плоть а каменная статуя
- Послушай.... Даша. -  наконец выговорил он, глядя в упор в ее глаза- Пообещай мне одну вещь. Пообещай что больше не попытаешься спрятать от меня то что тебя тревожит, пугает или причиняет боль. Может с твоей точки зрения это означает оберегать кого-то. Но для меня это - проявление недоверия. Самое оскорбительное что может существовать на свете. Это та же ложь - в самой унизительной ее форме. Ты же видишь - я могу доверить тебе все. Поделиться всем. В моем сердце от тебя нет закрытых уголков. Не запирайся и ты от меня. Никогда! Пообещай мне. Я не ребенок чтобы меня требовалось щадить и оберегать. А видеть что ты запираешься чтобы переварить что-то в одиночестве.... Я снесу от тебя все что угодно - только не ложь и недоверие.  Твое сегодняшнее запирательство... попытка "уберечь", какие-то наспех выдуманные формулировки... пойми... в моих глазах это не попытка уберечь от прошлого - а недоверие в настоящем. Это причинило боль. Чертовски сильную боль. Не поступай так со мной, я не заслужил такого. Все что чувствуешь - даже если я сам в чем-то перед тобой виноват, будь это воспоминания о прошлом или упреки в настоящем - выкладывай их мне в лицо а не переваривай за семью замками. Слышишь? Пообещай мне.

- Я люблю тебя - выдохнул он, и прижался губами к ее губам. Это было все что он только мог пожелать. И обнимая ее крепче ощущал как впервые с той минуты как он вернулся домой с охоты постепенно сходит на нет напряжение, усиленное и усталостью и пережитой болью. Ничего больше не было важно.

"Я хочу домой" как теплой ладонью по издергавшемуся за день сердцу погладили эти слова. Владимир улыбнулся, и коснувшись напоследок губами ее лба повел ее к воротам, обнимая за талию и не собираясь выпускать. Фриз брошенный им без присмотра бродил вдоль подъездной аллеи позванивая уздечкой и тщетно пытаясь отыскать хоть остатки травы или листьев на нижних ветвях. Увидев хозяина вороной затрусил навстречу и укоряюще захрапел, и несколько раз ударил копытом, встряхивая густой гривой.
- Ну прости, прости - ласково улыбнулся Владимир обхватывая свободной рукой мощную шею жеребца и запрокидывая голову под давно привычную обоим ласку. Вороной потянулся головой к нему и снова всхрапнул, обдавая лицо человека волной горячего воздуха из ноздрей. Корф почти с наслаждением принял это горячее дыхание - высший знак симпатии который человек может получить от лошади, то приветствие которым сами лошади обмениваются словно поцелуями- и погладив тяжелую умную голову взял жеребца под уздцы. Вспомнив недавно возникший страх Даши перед поездками верхом он поглядел на нее вопросительно
- Поедем на нем? Или хочешь пойдем пешком?

- Легендарный тем что впервые в моем присутствии он заставил Егора заговорить? - Владимир улыбнулся краешком губ, и бережно обхватив Дашу за талию усадил ее на широкую спину жеребца. После чего и сам поднялся в седло, подобрал повод одной рукой, а второй приобнял молодую женщину за талию. Жеребец почувствовав знакомое касание коленом двинулся с места шагом. От его тела на пронизывающем ветру шел жар, от которого вмиг согрелись окоченевшие ноги, а Владимир лишь сейчас почувствовав как застыла спина от холода - все же в одном сюртуке в ноябре было уже чересчур прохладно, отнял на минутку руку от талии Даши чтобы покрепче закутать ее в плащ. А потом вновь обняв за талию подвинул вперед ноги в стременах, подставляя кончики своих сапог под ее ноги для опоры вместо стремян

Владимир чувствовал и ее напряжение, и растущий страх. Он представлял, что она может испытывать сейчас, она, которую избитую, замученную, со связанными руками везли злые руки в седле шесть сотен верст, и словно по нему самому проходили сейчас волны ее дрожи. И просьба которую он ожидал гораздо раньше все же последовала до того как они успели доехать домой. Остановить. И пройти дальше пешком. Конечно можно, повести фриза в поводу и пройтись обоим, но..... тогда ведь ее страх останется. Усилится. Страх когда тебя везут.... Везут... а что если.....
Вместо ответа он выпорстал ноги из стремян, и соскользнул на землю, даже не удосуживаясь остановить коня, идущего мерным спокойным шагом.
- А если вот так?
Пусть едет сама. Не будет грузом который влекут куда-то против воли. А всадницей которую не сдерживают ничьи руки. Конечно был риск что она с непривычки не удержится и упадет но.... в конце концов на спокойном шаге упасть не фатально. И даже не слишком больно. А вот был шанс и выиграть.
Он забежал вперед, и идя вровень с головой жеребца задом наперед состроил ей хитрую гримасу
- Может сыграем, баронесса?

- Тогда пари - все так же идя задом наперед весело ответил он. - На желание, как обычно. Вы уже должны мне одно, вот вам шанс отыграться, или загадать свое. Любое! - он сощурился оценивая то как она сидит и не удержавшись подсказал - Только надо стремена укоротить. И вообще вы умеете ездить не боком а верхом? В моем седле боюсь вам будет неудобно.

Отредактировано Владимир Корф (17-03-2015 12:49:31)

- А вы так и искушаете меня напроситься на нее всерьез - в тон ей с веселой искринкой в глазах не замедлил отозваться Владимир, останавливая жеребца и подходя к ней - Любопытно какой вы при этом будете иметь вид. - Он обхватил ее за талию, и спустил с седла, потому что пересадить ее в юбках не слезая было практически невозможно. - Ну так как? Рискнете на пари? Никогда не поверю что девчонкой вы не ездили подобным образом. Да и не только девчонкой, с вас станется

- Нуууу - разочарованно протянул Владимир, который впрочем не выглядел разочарованным. Он добился своего, какое-то время она сидела в седле одна, без поддержки, и не боялась. А значит... значит ее страх вполне можно побороть, если отвлечь его игрой или тем же пари. Разумеется усидеть верхом на фризе с его широкой спиной хрупкой молодой женщине и вправду могло быть довольно трудно, но он был бесконечно уверен в своем любимце, вороной несмотря на свой горячий норов знал когда следует повиноваться беспрекословно а когда можно пошалить. На его спину идя рядом Владимир мог бы усадить даже Егора и мощный жеребец нес бы на себе ребенка осторожно словно корзинку с сырыми яйцами. Но к примеру в отсутствие рядом хозяина фриз не позволял даже притронуться к себе никому кроме Никиты, которого держал за собрата. Зато один на один с хозяином, если тот позволял дать себе волю - вороной был неудержим. Его распирала его собственная мощь, помноженная на его же озорство и горячность, и подчас игры которые устраивали эти двое могли привести в ужас человека мало знакомого с лошадьми. - Ну ладно. Тогда играть будем мы вдвоем. А вы, баронесса отправляйтесь пешком дальше если хотите. Мы вас догоним по пути. Я замерз, хочу размяться.

Владимир хитро прищурился ей вслед, а потом снял стремена, чтобы не болтались и отстегнул мундштук от уздечки вороного оставив его лишь в недоуздке. Сунул оба стремени между седлом и потником и обнял голову жеребца, прижавшись лицом к его ноздрям
- Ну что? Будем играть? Вон она идет, видишь? Догоняй!
И он привычно метнулся вправо-влево перед вороным, который весело всхрапнул, поднялся на полупессаду, и с силой ударив обоими передними копытами по земле повторил его движения. А дальше началась игра. Владимир отбегал на несколько шагов и резко сворачивал вбок, а вороной догонял, только вот эта обычная игра шла на таких скоростях и на таком близком расстоянии что казалось что пятисоткилограммовый жеребец в любую секунду сшибет человека словно муху. За спиной Даши послышались веселые окрики, храп и ржание. Отбегая и отпрыгивая из стороны в сторону Владимир постепенно сокращал расстояние, и вскоре они пронеслись мимо спокойно идущей по дороге молодой женщины, причем неизвестно было кто за кем гнался. То вороной наскакивал на человека, поднимаясь на пессаду и нависая над его головой всем своим телом и поджатыми к груди мощными копытами, а Корф уворачиваясь в сторону с силой хлопал по лоснящемуся вороному крупу, хватал за хвост, подзадоривая жеребца еще больше веселыми окриками, то уже он сам пробегая несколько шагов делал вид что хочет с наскока опереться руками о его спину и взлететь в седло а вороной отпрыгивал в сторону словно на шарнирах, и уносился прочь взмахивая густой гривой, лишь для того чтобы вновь подняться на задние ноги, развернуться на них точно геральдический единорог, и вновь с веселым ржанием кинуться на хозяина который пробегая несколько шагов ему навстречу нырял под его голову и выскакивал около бока, пропуская мощное животное мимо себя в каких-то долях сантиметра. Они носились вокруг Даши словно двое озорных мальчишек. Холод сковывавший спину наконец растаял, Владимиру стало жарко настолько что впору было скинуть сюртук но остаться в одной рубашке разгоряченным на ноябрьском промозглом ветру было верхом дурашлепства. За этой игрой они скоротали пару сотен саженей из пяти остававшихся до дома, и уже изрядно обогнали Дашу, когда наконец Корф со сбитым дыханием от беготни, и светившимися глазами сдался, и когда жеребец в очередной раз догнал его - уже не стал уворачиваться а упал на колени, поднимая запрокинутое лицо. Вороной победно заржал, поднялся над ним всем своим весом, балансируя на задних ногах, опустился вновь на все четыре ноги справа от человека, снова взвился, опустился слева, и снова и снова, перескакивая через него передними ногами и оглашая унылую осень веселым ржанием. В его движениях угадывался четкий ритм, словно фриз танцевал под музыку которую выбивали по земле его копыта, и потом захрапел и склонив голову ткнул Владимира в лоб, и вновь дунул ему в лицо горячим воздухом из ноздрей. Корф со смехом обхватил вороного за ушами, обнимая за голову, и фриз с силой выпрямив шею легко оторвал его от земли, вновь взвился на дыбы, поднимая в воздух человека словно тряпичную куклу, и помотав головой вправо и влево опустился наконец на землю с довольным храпом. Владимир с сияющими глазами посмотрел назад, на Дашу которая подходила к ним и указал вороному на нее. Что за команду он отдал жеребцу - молодая женщина знать не могла, зато увидела как оставив внезапно хозяина - вороной сильно выгнул вперед шею, словно лошади на картинках и неестественным, церемонным шагом, высоко поднимая выпрямленные передние ноги - знаменитым испанским шагом направился к ней. А подойдя вплотную - согнул правое переднее колено и опустился на него опираясь на выпрямленную левую переднюю ногу, склоняясь головой к самым ее ногам чуть ли не касаясь ноздрями земли.

- И оба любим тебя - смеясь подошел к ней Владимир, вынимая из кармана платок, чтобы отереть лоб. Похлопал по жеребца по все еще склоненной шее - Ну садись же. Видишь - как просит. Обещаю, он довезет тебя бережно словно хрустальный бокал.
Еще один хитрый умысел. Просьбе человека отказать легко, а как вот откажешь глядя на то как мощный жеребец застыл склонившись в поклоне перед хрупкой женщиной которая была ему едва -едва по холку ростом.
- Хоть боком хоть верхом хоть задом наперед. Въедешь домой как королева, то-то Егор порадуется. А Алешка с Мишей тебя между прочим ждут, подвиги рассказать жаждут

- Едем. Только имейте в виду, госпожа баронесса - вы упустили свой шанс на пари. - Владимир поцокал языком поднимая вороного на ноги. Неторопливо перестегнул пряжку путлище, укорачивая стремена, убедился что она теперь легко до них достает, снова вдел мундштук в уздечку и отошел в сторонку. Потом похлопал вороного по шее, и отошел в сторону. - Иди домой.
Фриз не нуждаясь в дальнейших инструкциях тронулся с места шагом, переходя на неторопливую среднюю рысь. Шаг у него был размеренный, твердый, длинная и широкая спина покачивалась в такт копытам, едва ли не сама вынуждая чуть приподниматься в седле пропуская ритм через шаг - чего не приходится делать в дамском седле. И странно было видеть как мощный жеребец только что носившийся по дороге и обочинам распираемый собственной горячностью - нес на себе хрупкую молодую женщину ровно и мерно, словно карусельная лошадка. А Владимир постоял немного, глядя им вслед с улыбкой, и направился следом пешком. В вороном он был уверен - тот не только как и все лошади мог добраться до дома и вовсе без седока, но поняв что со своей ношей следует обращаться бережно - не станет выделываться даже если всадница задалась бы целью вывести его из себя.

Владимир изрядно отстал, все же жеребец даже неспешной рысью шел куда быстрее человека. И за поворотом дороги окончательно потерял их из виду.
Лошадей прогуливали по утрам и вечерам, и когда фриз вбежал в ворота - широкий двор казался пустым. Лишь несколько крепостных занимались обычными делами, да Григорий у ступенек о чем-то спорил со старичком едва-едва по пояс себе ростом. Старичок что-то азартно доказывал тыча в объемистое пузо великана указательным пальцем. Глядя поверх его головы на то как Даша въезжает во двор на вороном Корфа Григорий округлил глаза, и вытаращился на нее как на некое диво. А потом забыв о собеседнике - кинулся к жеребцу, уже сменившему рысь на шаг и идущему прямо к ступеням. Ухватил того за повод, причем фриз немедленно дернул головой и попятился, тут же выпустил и подойдя с левого бока помог Даше слезть
- Помилуйте, барыня. А Владимир Иваныч-то.... Случилось что?