Не найдя Даши в комнате Сашеньки Корф заглянул к Егора и чуть улыбнулся.  Вот же удивительно - одна детская простуда а из пятерых человек спокойно спала лишь девочка. А ведь в доме четверо детей.  Сколько еще их будет,  этих простуд... Он неслышно подошел к подоконника и приобняв жену за плечи коснулся губами ее ушка
- Жар спал, бреда нет,  он спит. Родная моя...  Все будет хорошо.  Ложитесь -ка и вы оба.  Холодно у окна

Отредактировано Владимир Корф (30-04-2015 19:41:05)

Владимир лишь молча прижался губами к ее волосам, обнимая ее крепче и прижимая к своему плечу. Что было сказать? Что добровольная ссылка из собственной спальни в непрерывное патрулирование между детскими вымотала его донельзя? Что ему требуется вся сила воли каждый вечер чтобы не послать свою задумку к чертям, и не отправиться к ней! В постель к собственной жене... Что целая неделя без нормального сна, в скрюченном положении на полу возле детской кровати хоть и вполне переносима для бывшего боевого офицера, но все же донельзя утомительна... Мог бы... мог бы сказать все это. Но не стал. Хотя может задумав излечить детей от ночных кошмаров - он был чрезмерно самонадеян, может не хватит и недели и месяца и двух... может быть. Но упускать хоть единый шанс на это он не хотел, и при мысли что Михаил будет и дальше просыпаться задыхаясь в кошмаре один в темной спальне - его скручивало внутри чем-то холодным и страшным. Надо было продолжать. Он попросту не умел отступать от того что считал важным. Чего бы это ни стоило ему самому.
- Люблю тебя - только и прошептал он в ее волосы и сжав ее в объятиях еще раз - отпустил. Осторожно взял спавшего Егора из ее рук и перенес на кровать
- Ложись тоже. Мне пора возвращаться... мальчики спят, но..

- Постарайся поспать - тихо шепнул Владимир, привлекая ее к себе. - Боже.... сколько я еще выдержу без тебя - не знаю.
Он прижался губами к ее губам, крепко обнял - но лишь ненадолго. Кто знает сколько продлится передышка дарованная жаром - надо было возвращаться. И выпустив ее он стремительно вышел из комнаты, возвращаясь в спальню Алешки

Отредактировано Владимир Корф (30-04-2015 22:06:44)

Владимир же вернулся в комнату Алексея. Оба мальчика спали, хоть и не так спокойно как бы ему хотелось. Тронув губами лоб Алешки он убедился в том что жар хоть и медленно, но вновь ползет вверх. Увы, арсенал действий был не велик, но он вновь взялся за таз, охладил его на окне и вновь уложил компресс на нагревающемся лбу. Удастся ли не допустить столь высокого подъема жара или нет - он не знал, но в любом случае. И уложив компресс, сидя на краешке кровати он смотрел на эти детские лица - такие похожие сейчас, во сне, тогда как обычно казались расхожими словно небо и земля. Вот что оказывается делать сознание... А вот теперь...
Ему не хотелось думать об их прошлом. А о будущем думать было страшно. Так что минуты текли все дальше а Владимир так и сидел на краешке кровати, глядя на спящих детей - которых обязался назвать своими даже не видя их, а познакомившись - проникся к ним всем сердцем

Владимир молча взял его руку и прижал ладошку к своей щеке. Если будет настаивать на маме - придется позвать Дашу а ему не хотелось бы ее беспокоить и будить... завтра же она весь день тут проведет, можно было в этом не сомневаться, ей надо было поспать хоть немного...
- Спи, Алешка.... мама здесь рядом... и я тоже... и Миша... спи родной...

- Здесь я родной, здесь. -  он переместился ближе к изголовью, и обняв мальчика за плечи поднял его с подушки и усадил, прислонив головой к своему плечу и обняв точно малыша. - Тише... все хорошо... - он говорил тихо-тихо, баюкая его в объятиях, словно рассказывал сказку на ночь - ты дома.. и никто, никогда больше вас не обидит. Обещаю... Тебе сейчас плохо, но это пройдет... пройдет очень быстро

- Сейчас.... - ему не хотелось укладывать мальчика обратно на раскаленную постель. Владимир поудобнее перехватил его, и поднявшись с кровати прошел те несколько шагов что отделяли его от стола на котором стоял графин. Весил он порядочно, но на короткое время удержать его на одной руке было вполне возможно, только вот не соскользнул бы... В конце концов он упер поднятое колено в ребро стола, усадил на бедро Алешку, придерживая одной рукой под спину а второй - наполнил стакан и поднес его к запекшимся губам мальчика - Вот... попей...

Владимир легко коснулся губами его лба, и отнес его обратно на кровать, но укладывать не стал - а сел, прислонившись спиной к изголовью кровати и усадив ребенка поперек согнутой в колене ноги обнял его, баюкая его голову на своем плече. Потом чуть подтянул край одеяла чтобы хоть не слишком кутая а все же прикрыть его от холода которым тянуло из чуть-чуть открытого окна, и устроить его поудобнее. Алешка заснул, заснул чуть позже и Михаил, все это время наблюдавший за ними вдумчиво и сосредоточенно, а Владимир все сидел - как в ту ночь когда кризис был у Даши - там, в бывшей отцовской спальне - на следующую ночь после их странной беседы, после объяснения с Волконским, после того как он влетел в спальню услышав ее крики которые Михаил Федорович не мог унять. Он тогда просидел с ней на руках, баюкая как ребенка всю ночь напролет, так что наутро одеревеневшие руки пришлось разжимать чуть ли не силой, и вернувшийся в спальню князь застал его в той же позе что и видел уходя. А вот сейчас точно так же сидел - баюкая уже и впрямь ребенка. До рассвета

Владимир же даже умудрился поспать в обнимку с Алешкой. Тот был горячим, но не страшно-горячим как в начале ночи, и отогревал своим теплом как хорошее одеяло. И - странная вещь - подсознание - даже в дремоте он не пошевелился. Так и нашла их Даша - Михаила спавшего в кровати Алексея, Алексея спавшего свернувшись как Егор на плече Корфа и наконец самого Корфа сидевшего боком прислонившись спиной к кровати, откинувшего голову назад к стене и даже во сне прижимавшего к себе сонного ребенка. На ее шаги он открыл глаза, проснулся и Мишель, и в ответ на первый же встревоженный взгляд жены он ответил лишь едва опустив веки и улыбнувшись. Ночь прошла. День будет полегче. Жар снова подскочит к ночи но Божьей милостью будет послабее чем в предыдущую... А сейчас ему пора была сдать свой караул. Поесть и поспать хоть немного чтобы Даша не возражала против того чтобы сдать свой пост и в следующую ночь...

- Только при условии что ты обещаешь не поднимать его на руки - тихонько улыбнулся Владимир, опуская ребенка на остывшую уже подушку. Подняться удалось с трудом, все тело застыло - не беда. Зато можно было обнять ее за талию, привлечь к себе, легко коснуться губами губ и зарыться лицом в ее волосы - Уже иду. Только вечером тебя сменю, и ты не будешь возражать, ладно?

- А вот эта угроза впустую - улыбнулся Владимир тихонько ткнув ее пальцем в нос - Потому что грозного стража ты из кухни палкой не выгонишь когда надо стряпать легкую еду для Алешки и варить ему чаи да отвары. - и сделав вид что уворачивается от ответного тычка выпустил ее и вышел из комнаты. Спать, спать, к чертям еду - все потом. Растянуться во весь рост на кровати впервые за неделю -перед такой морковкой у носа любая еда теряла значение тем более ему не хотелось есть. Он взлетел на третий этаж, не заметив двух теней торчавших у окошка на крохотной лестничной площадке, и через десять минут уже рухнул на кровать, отшвыривая в сторону подушку. Он заснул прежде чем коснулся лицом прохладной простыни

Владимир проспал до полудня совершенно мертвым сном без каких-либо образов и сновидений. Приведя себя в порядок он первым делом заглянул в комнату к Алешке, где как и ожидал застал Дашу, но задерживаться не стал. В доме было еще трое детей и раз Даша безвылазно сидела с больным Алешкой то это был не повод остальным почувствовать себя заброшенными. Поэтому наскоро перекусив на кухне он велел няньке одеть Егора, отыскал Сашеньку и Михаила и предложил всем проехаться верхом до леса на предмет сбора бузинных веток. Кустов правда в парке было предостаточно - но зачем вырубать в парке то что можно достать в лесу, тем более что это может послужить хорошим поводом чтобы вытащить детей проветриться

Поездка прошла весело, Александра сидела в седле уже достаточно уверенно, чтобы можно было брать ее с собой на не слишком дальние и не сложные прогулки, про Михаила и говорить нечего, а Егор похоже так сроднился со своим местом на холке рослого вороного жеребца Корфа что не согласился бы поехать на своем пони, даже если бы ему и предложили. Нарезали такую охапку бузинных веток, что ее пришлось разделить на три вязанки, и привязать по одной за седлами всех троих лошадей. Использовать конечно все это не придется - тем лучше - на кухне просушат ветки и отложат их впрок, будут храниться целебные веточки у Варвары вместе с травами. К обеду они разумеется опоздали, за что все четверо с понурым видом, но переглядываясь втихаря выслушали отповедь Софьи Павловны, после чего все вместе отправились обедать на кухню. Там, не утруждая себя подъемом наверх - но подробно расспросив Варвару и забегавшую сюда же Агафью Корф выяснил и то как себя чувствует Алексей, и то чем занималась Даша, и что барыня откушать не изволили, после чего отправил старших детей заниматься своими делами, сдал Егора Софье Павловне и отправился к себе, где ждали заброшенные со вчерашнего вечера счета и несколько приходных сумм. А еще этот бал, бал который надвигался с неумолимостью рока. Большой зал с его приготовлениями, приглашения, подарки... черт, подарки.
Он работал, писал письма, временами отвлекаясь на трубку и Василия который воспользовавшись тем что хозяин впервые за последние несколько дней решил заняться делами совался в дверь то с одной то с другой новостью, своими очередными записочками а то и приводил крестьян у которых возникала какая-то надобность. К ужину у него совершенно шла кругом голова, а благодаря усердию Васи гора записочек на столе кажется стала еще выше. Есть ему не хотелось но к столу он все же вышел - рассудив что Даша наверняка не спустится, а присутствие хоть одного из них все же нужно. Если Софья Павловна и была раздосадована его просьбой подать ему кофе вместо ужина - то во всяком случае ругать прилюдно не стала. Еще час-полтора после ужина он еще терзал бумагу, а потом отправился наверх, смотреть как укладывают детей, и желать им доброй ночи как это обычно делала Даша. Впрочем это относилось лишь к Саше и Егору - он не сомневался что Михаил вновь придет к спальню к брату. И войдя в спальню Алешки, опустился на кровать рядом с женой и коснулся губами ее губ, после чего забрал у нее ребенка и улыбнулся
- Пост принял!

- Ну ты же не ждешь что от такого переохлаждения он оправится за один день. Он еще и завтра полихорадит, только слабее... к концу недели уже бегать будет полагаю - так же тихо ответил Владимир устраиваясь поудобнее и чтобы избежать вчерашней эквилибристики передвигая графин поближе - А про происшествия не расскажу пока не пообещаешь поесть перед сном.

- Не считается! По агентурным сведениям ты ничего не ела целый день, поэтому если не поешь как следует - завтра я тебя сюда не впущу, так и знай! - Владимир сделал преувеличенно суровое лицо и едва не прыснул сдержавшись лишь чтобы не разбудить Алексея - Какая из тебя будет сиделка в полуобмороке от голода. И не жульничай - устрою допрос с пристрастием всем от Варвары до Любаши и все равно узнаю!
А когда открылась дверь он оглянулся безо всякого удивления - он знал что Михаил придет и сегодня. Он правда не думал что и сегодня дойдет до бреда, но если дойдет - как показала прошлая ночь -его присутствие необходимо.
- Конечно, Миша...

Владимир лишь проводил ее взглядом, и уложив Алешку поудобнее высунулся в коридор. Тихим свистом подозвал кого-то из крепостных, велел принести уксуса с кухни и получив его вернулся в спальню. Ночь только начиналась, и пока мальчик спал относительно спокойно можно было заняться приготовлениями. Благо и кувшин и таз были полны воды и нарезанные полосками тряпки для компрессов лежали стопочкой на столе. Он развел в тазу уксус с водой, подбросил бузинных веток в камин и чуть-чуть приоткрыв окно поставил таз на подоконник чтобы раствор охладился. Только теперь он взглянул на Мишу - что он делает? Готовится к бдению или улегся рядом с братом... а может быть так и стоит где вошел наблюдая за его действиями со своим обычным серьезным и задумчивым видом... в любом случае его надо будет уложить спать... и даже к лучшему что оба окажутся в одной комнате, под присмотром, и ему не придется гадать -  посетят ли Мишу сегодня его безмолвные кошмары...

Наткнувшись на его взгляд Владимир чуть прикусил губу изнутри чтобы не улыбнуться, но уголки губ дернулись все равно. Он пошарил в кармане, вынул носовой платок - других тряпок в комнате не видел, а узкие полосы нарезанные для компрессов лучше было для них же и оставить, кинул его в охлажденный раствор уксуса, перенес таз на столик у кровати  и сев на край кровати откинул одеяло и закатал рубашку на спавшем, и уже начинавшем не на шутку гореть мальчике. Вот же приучают детей с детства спать в этих балахонах... - мелькнула мысль и заставила усмехнуться - все же у того что отец никогда не поднимался посидеть со мной перед сном есть свои преимущества выходит? По крайней мере никто не пытался напялить на меня ночной балахон и мог спать как хочу.. Отжав платок он принялся обтирать худенькое тело с торчащими ребрами от шеи до паха, сдвинув одеяло тому до колен, то и дело вымачивая платок заново и подолгу оставляя его лежать на коже в подмышках и в паху пока тот не нагревался.
- Ты бы поспал, Миша - тихо обратился он наконец ко все еще молчавшему мальчишке. - Если он забеспокоится ты это и во сне почувствуешь, да и я разбужу

Владимир уже с час как сидел не шевелясь на краю кровати, глядя при трепещущем свете единственной свечки на обоих спавших мальчишек, переводя взгляд с одного лица на другое. После обтирания уксусом жар у Алешки немного спал, хотя он все еще был горячим, но Корф не особо усердствовал с ледяными компрессами без необходимости и ограничился лишь тем что сдвинул одеяло и менял лишь одну полоску закрывавшую лоб и виски, по мере того как она нагревалась. Тихий шорох с которым руки Михаила комкали одеяло заставил его вглядеться повнимательнее, а потом он поднялся, обошел кровать с другой стороны и опустившись на край кровати внимательно вглядеться в его лицо. И когда мальчик только что отчаянно вдавивший затылок в подушку распахнул глаза, он крепко подхватил его под плечи и усадил, лицом к себе, все еще держа руки на его плечах. Только вот говорил он едва слышно чтобы не разбудить Алексея
- Тшшшш.... Миш, ты дома....

Он даже реагировал на кошмар - не как ребенок. Как взрослый. Владимир прикусил губу - до сих пор он лишь слышал о его молчаливых пробуждениях, а сейчас... сейчас и увидел.
- Дома - так же тихо повторил Корф и все еще придерживая его одной рукой за плечо - ладонью другой по его голове со лба на затылок, отбрасывая пальцами слипшиеся во сне и взъерошенные волосы - Тшш... Все хорошо... Что тебе снилось?

Владимир тихо скрипнул зубами при упоминании о бочке и заговорить смог не сразу. Он крепко провел ладонью по его плечу стараясь размять и расслабить сжавшиеся мышцы
- Перестанешь.... только не знаю когда...Когда привыкнешь к мысли что ни братьям ни тебе больше ничего не угрожает. Не только этот боров а вообще никто и ничто. Ты... постарайся во сне вспомнить о настоящем. Иногда это получается... и тогда во сне можно действовать по-иному.  Алешка вон однажды во сне в него подсвечником запустил. И даже попал, не сомневаюсь. А он... он никогда больше никому не причинит вреда. Не только вам. Никому.

- Я - просто ответил Корф глядя в глаза мальчика спокойным и долгим взглядом - Неужели ты думаешь что я мог бы позволить ему жить спокойно после того что он с вами делал? И думаю что не только с вами... Прошлого это конечно не изменит. Но больше он никому не причинит вреда - ни словом ни делом.

Вместо ответа Владимир улыбнулся, погладил мальчика по плечам и перевернул подушку
- Ложись, Мишель. Спи и ничего не бойся. А если он снова посмеет тебе присниться - скажи ему что бы отправлялся к дьяволу. Он теперь в полной власти всех своих крепостных. И они могут делать с ним все что пожелают - хоть уксусом поить каждый день вместо молока. Он не может ни пальцем шевельнуть в свою защиту, ни на помощь позвать - как не могли вы. Так что если приснится - вспомни об этом. Спи... я тебя посторожу.

Владимир же провел ночь то сидя на краешке кровати, то меряя спальню неслышными шагами. Время от времени Алешка начинал постанывать и метаться, и он присаживался рядом, гладил его по лбу и менял компрессы. Жар у него сохранялся, но бреда больше не было. И еще дважды за ночь повторив обтирание уксусом когда лоб мальчика разгорался сильнее - он встретил рассвет сидя на подоконнике прислонившись к боковине окна и глядя в сером пробуждающемся свете утра на спящих детей.

Он встретил ее улыбкой и протянув к ней руку притянул к себе за талию. Потом, все потом, сейчас просто обнять ее, и насладиться этим так редко выпадающим в последние дни ощущением ее тепла, гибкого тела в своих объятиях, нежного запаха ее волос и мягкими, теплыми губами приоткрывающимися под поцелуем. И лишь через долгие-долгие минуты - уже прижавшись лбом ко лбу проговорил тихонько
- Жар был, но уже без бреда... думаю еще одна ночь и пойдет на поправку... А Мише приснился плохой сон...
Он в нескольких словах пересказал ей свою беседу с ним не забыв упомянуть и то что они говорили о Ялубском. И то как мальчик потом спал спокойно до самого утра. Надо бы все же подкараулить следующий кошмар, чтобы закрепить у мальчика уверенность в чьем-то присутствии рядом... и возможно потом он наконец сможет со спокойным сердцем вернуться в собственную спальню... к ней....