Время года: Весна
Дата: 19 марта
Время действия: поздний вечер
Место действия: Поместье Корфов.
Участники: Варвара, Серафима, Никита, Полина, Анфиска
Краткое описание  действия: разговор слуг после возвращения хозяев

   В кухне было тепло и уютно. Мирно потрескивал огонь в печи, оплывала свеча на столе, в маленькой кастрюльке булькало  нечто розовое и густое, за большой кадкой скреблась мышь, да зыркал по сторонам  зелеными глазищами большой черный кот, поигрывая хвостом с белой кисточкой. Он припал к полу и крадучись двинулся вперед, подергивая носом. Распахнувшаяся дверь, вошедшие люди и их громкие голоса спугнули хищника, и он впрыгнул на лавку, посматривая на бадью, за которой воцарилась тишина. Наказ барина и его угрозу они помнили хорошо и разбалтывать об увиденном никому не собирались, опасно это, но вот меж собой не обсудить было нельзя.

- Ох, что же творится то нынче!  И когда ж ужасы эти дом наш оставят! И чем таким  страшным баре наши Господа прогневили!
- Не причитай, Варвара, поможешь этим разве?
- Да как ж не причитать тут?! Ты ж видал какими приехали, без слез не взглянешь! – всхлипнула Варвара и, подхватив с табурета кастрюлю, стала запихивать на верхнюю полку. Но та выскользнула из рук и с грохотом опрокинулась на пол,- да не стой ты, помоги мне лучше!
-Сейчас, Варя, сейчас. Вооот так, порядок,- протянул Никита, легко ставя посудину на место и вернулся к столу, - ну-ка подвинься, Матвей, разлегся тут-, усаживаясь на лавку и проводя огромной ладонью по шерсти кота. Тот прогнулся и перелез к парню на колени, справедливо полагая, что на скамье скоро места для него не будет.
-Твоя правда, Варвара, твоя,- прогудела Серафима, усаживаясь за стол и оглядываясь, что бы ушей лишних не было. Не хотелось бабе на конюшне песни петь да в поле отправляться. А прознай барин, так живо угрозу выполнит,- и где ж были то они, что воротились, словно от черта самого вырвались.
- Не знаю,- со вздохом протянула Варвара, задумчиво глядя в оконце, - днем-то барыня с Аннушкой  и детишками в Церковь ездила. Детки то вернулись, а они… странно. Погоди! А Федька то где?! Он ж в Церковь то и возил, куда запропостился то?
- Не видел, в конюшню не приходил,- пожал плечами Никита, задумчиво потирая подбородок,- коли хозяева в таком виде появились, уж не прирезали ли Федьку где-нибудь?
- Да типун тебе на язык, олух окаянный!- прикрикнула Варвара и перекрестилась, правда ей и самой в голову такая мысль закрадывалась.
Федька парнишка хороший был, совестливый, исполнительный, рюмки в руке никогда не держал,  скромный, тихий, а песни как пел! Вечерком всегда к ней, к Варе в кухню заглядывал, по мамке то скучал, хоть и вырос давно, вот и тянуло сюда, где тепло и уютно, как в родной хате. А сегодня не вот не воротился, не случилась ли беда с мальчишкой то. Не дай Боже и правда убили.
- Сплетничаете, да?- вплыла в кухню Полина, покручивая в пальцах концы накинутой на плечи косынки,- а коли барин прознает? На конюшню захотелось?
- Тебе чего?- угрюмо спросил Никита, глядя на девку исподлобья.
- Да ничего, чаю вот выпить зашла.
- Где самовар да кружки знаешь, сама нальешь, чай не барыня.
- Ну и пожалуйста, - хмыкнула  Полина, вскинув подбородок. Правда, подойдя к самовару, помялась, скосила взгляд на сидящих и скорбно вздохнула,- а я то думала вместе посидим, чайку выпьем… Ужасы такие творятся кругом, боязно даже.
- Твоя правда. Давай-ка сюда самовар, я чашки поставлю. Фима, а ты варенье достань, вон с той полки, ага.
- Никита, помоги, пожалуйста, самовар больно тяжел, - пропела Полина, глядя на парня из-под длинных ресниц.
-Ох, душа твоя хитрющая. Ладно, давай уж. А ну-ка, кот, обожди,- усмехнулся Никита , поднимаясь.
   Полина уселась на лавку, не скрывая довольного вида, как ни старалась. Кот спрыгнул на пол и завертелся у ног Никиты, переносившего самовар. Парень споткнулся, едва не упал, но все же поставил самовар на стол. Присев погрозил коту пальцем.
- Морда усатая, а если б кипятком окатил?! Варя, а где сливки у тебя?
- Чегооо? А морда у него не треснет от сливок то?- возмутилась ключница, нахмурив широкие брови и грозно глядя на Никиту и кота, так и ластившегося к парню.
- Вон там возьми, Никит, у окошка, - вздохнула Варвара, расставляя чашки на столе, - хоть кот пусть порадуется.
- Эко дело на живность всякую сливки переводить,- пыхтела Серафима наливая в блюдце варенье, да следя, что бы ни одна капелька мимо не капнула.
Поданы были чашки, в одну за одной из краника самовара полился кипяток тонкой струйкой, смешиваясь с наливаемой из чайничка заваркой, поставлено  варенье, а в кухню шмыгнула вертлявая Анфиска.
- Ну что там, Анфиса? - Варя поднялась, опираясь о стол и поддаваясь вперед.
- Да что там! Не понятно ж ничего! Сама ж видела, хозяева на ногах ели держатся, наверх поднялись, Любаша с Данилкой там с ванной возятся, что б быстрей было.
- А Аннушка?
- Глаша ее в комнату увела, а вот барыня велела за Сычихой послать.
- За Сычихой?! – Серафима боязливо поежилась, - зачем ж ведьму то на ночь глядя в дом вести?!
- Совсем видимо барину худо, раз за Сычихой послали, а не доктором.
- Дак и за доктором послали,- отозвался Никита, вертя в огромных ручищах чашечку с чаем, - как приехали, Анна и велела Штерна привезти. Мишка помчался, я то думал, помощь моя пригодится, а нет, сижу вот.
- Да какая тут помощь.… Знать помогать бы где…
- А Любаша что говорит?
- Ничего не говорит, некогда ей.
- Можно подумать, что потом она расскажет обо всем, что узнает,- хмыкнула Полина, потягивая горячий чай.
  Анфиска уселась на лавку и подвинула чашечку под краник самовара, наблюдая, как льется тонкой струйкой вода, булькая от попавшего в краник воздуха.
- Как вспомню, так ужасть берет,- протянула девушка, передернувшись и взяв заварничек, - неужто кто-то барыню…,- она замолчала, но распахнутые глаза выражали неподдельный страх.
- А то непонятно!- хмыкнула Полина и понизила голос,- видели ж в каком виде она приехала-то. И дураку ж ясно, что надругались над ней. А барин, поди ж, на выручку поспешил, вот только сам он… еще ж хуже выглядит… А как там Анька-то оказалась с женихом своим?! Ох, дело темное.
- Полька, кончай выдумывать! И смотри, узнаю, что язык где-то распускаешь да напраслину плетешь, я тебе сама язык укорочу, а потом и барину доложу, так и знай! – пригрозила Варвара, грозно сдвинув брови и повысив голос.
- Да что я-то, Варя?! Что я?! Ты ж сама была там, видела, что барыня чуть ли не без одежд совсем, скажешь, что выдумала что ли?! Или что она просто так в таком виде вернулась?!
- Ладно тебе, Варвара, - вздохнула Серафима,- права Полька, так оно видимо и было все. А как барышня с графом так оказались неизвестно. На подмогу глядишь отправились... или... не знаю даже.
- Даже если и так, то болтать об этом не следует! – прикрикнула на всех Варвара, - барыне по всему видать не сладко пришлось, ваша правда, да и барин не с охоты вернулся, а вы тут языком метете да версии выдумываете! Постыдились бы!
Полька сжалась, затеребив кончики косынки, Анфиска, глотнула скорее чаю, уже зная, что с минуты на минуты погонят их из кухни, Серафима уставилась в стол, запыхтев, и только Никита приобнял повариху, чуть похлопав по плечу.
- Будет тебе, Варя, будет. Знать же мы просто хотим, что с хозяевами произошло, вот и…
- Не нашего ума дело это знать! И вообще время позднее, а ну идите все отсюда. Давайте, давайте, ну!
Никита вздохнул, взлохматил соломенную шевелюру, поднялся и, пожелав доброй ночи, вышел из кухни. За ним поспешили и Анфиска с Полиной, не рискуя не повиноваться разошедшейся Варе, ведь чревато было последствиями. Осталась лишь Серафима да Матвей, снова впрыгнувший на лавку, да свернувшийся в клубок. Варвара глубоко вздохнула, вытерла глаза-щелочки платком и отпила чай.
- Ох, Фима, и что ж творится то в доме этом. То раненый, то расстрелянный, теперь вот… вообще не пойми что. За Сычихой послали, плохо ж значит ему. Ой как представлю, что…- Варвара разрыдалась и ткнулась в платок, громко всхлипывая.
- Варя, не плачь, ну что же ты… - неловко пробормотала ключница, знавшая о привязанности поварихи к барину, да не знающая, как успокоить то ее,- хорошо все будет. Не хилинький ж барин у нас, не хворый. Поспит сейчас, отдохнет, да здоров уже завтра будет!
- Дай-то Бог, Фимочка, дай-то Бог! – глубоко вздохнула Варвара, вытирая слезы с пухлых щек,- подай-ка наливочку. Выпьем по рюмочке для успокоению, да тесто месить буду. А ты ж посиди со мной.

Время года: Весна
Дата: 27 марта
Время действия: день
Место действия: Поместье Корфов, кухня.
Участники: Варвара, Григорий, Полина, Степан, Серафима

- Давай живее, что ты срослась с этим луком что ли?!- покрикивала Варвара через плечо, нарезая картофель  с такой скоростью, что можно было диву даваться, как пальцы целыми оставались.
- Так кусается он уж больно, Варя! - всхлипнула девчонка у лукошка с луком, - все глаза проел!

  С самого утра Варвара пребывала не в духе. Вот бывает так, что день не ладится и никак его не выровнять! То миска упала, так ладно бы разбилась - на счастье! - а то ведь треснула, а это ведь к беде, то перед самым завтраком едва не опрокинула всю солонку в кашу, оладьи  морковные к сковороде прилипать начали впервые в жизни, а тут еще и помощницу прислали, с которой ни складу ни ладу. В другой день Варя бы с ней то строгостью то лаской говорить пробовала, а сегодня так и хотелось полотенцем оприходовать. Это надо же, девки тринадцать по осени стукнет, а она едва нож в руке держит! С другой стороны не Малашу ругать надобно,а мать ее не путевую, да не полотенцем, а как следует за лень свою да неумение дочку научить! Малаша была высокой, угловатой девкой, с маленьким носиком-пуговкой да огромными голубыми глазами. Руки не умело держали что луковицу, что нож, что немало расстраивало девочку.
- А ты подольше возись да срезай еще глубже, глядишь и вовсе выест! - буркнула на нее Варя, потом вздохнула и со вздохом опустилась рядом, отобрав и изуродованную луковицу и нож, - Давай сюда, покажу как надо. Смотри.
  Какое-то время тишину в кухне нарушало лишь сосредоточенное пыхтение Малаши, которая раздобыла второй нож и старалась счищать шелуху, как Варя показывала, да бульканье бульона на печи. Но тут заскрипели половицы под тяжелыми шагами, послышалась брань, отворилась дверь, и в кухню неловко ввалились мужик с мальчишкой. Мужчина выпустил из рук ручку здоровенного ведра, больше походившего на бочку, а мальчишка, еще балансирующий на пороге, пошатнулся и опрокинул его на пол. Холодная, мутноватая вода хлынула на пол вместе с серебристой рыбой, разлетевшейся по полу кухни.
- Да что же это творится! Степан, ты совсем ополоумел что ли?! Во что мою кухню превратили, разбойники! - вскинулась Варвара, вскочив на ноги и угрожающе нахмурив брови.
- Бога ради, прости, Варвара! Ну не нарочно мы!- прогудел мужик, поднимая ведро-бочку, хоть виноватым не выглядел, а посмеиваясь наблюдал, как мальчишка принялся рыбу собирать, оскальзываясь на воде.
- Малаша, а ну помоги ему! А то провоняет все, пока соберет, окаянный!
- Ой, нет, не могу! Боязно мне! Вдруг живая она?! - прижала к груди и нож и не дочищенную луковицу Малаша.
- Да мертвая она уже, не боись! Гляди! - подобрав рыбину, Степан кинул ее в сторону девицы, которая взвизгнула и взобралась на табуретку. Варвара разгневалась моментально. Мало того, что с утра черти что творится, так еще и эта троица устроила какой-то ужас из ее кухни! Да еще и не слушать ее на ее же территории?! Ах...
- А ну-ка быстро помогать, кому сказала! Ишь барыня-белоручка мне сыскалась! - прикрикнула Варвара, а Малаша снова взвизгнула уж от огревшего по спине полотенца, скатилась на пол и принялась собирать рыбу вместе с пареньком да мужиком, который решил помочь да не гневать лишний раз повариху.  Варвара наблюдала за ними, уперев руки в бока и грозно сдвинув брови, пока вся рыба была не собрана в ведро не закрыта крышкой, - тряпку бери да воду собирай, пол вымой мне так, что б рыбьего духу тут не было! А ты руки оботри да за Серафимой беги, что б быстрее бочку свою убрали!
  Малаша без малейших возражений кинулась за ведром да тряпкой, а мальчишка за ключницей. Степан прошелся по кухне, снял шапку, сунул ее за пояс да провел пятерней по пшенично-золотым волосам ото лба к затылку, погладил густую бороду и виновато посмотрел на повариху, улыбнувшись.
- Ну не серчай так, Варенька. Не специально мы с Тимошкой кадку опрокинули.
- Не специально, - буркнула Варвара, со стуком бросив на стол разделочную доску, но потом подумала и отодвинула в сторону, - чаю выпьешь с дороги?
- Выпью коли нальешь, - улыбнулся в бороду Степан и присел к столу на деревянную лавку,- ох хорошо здесь у тебя, Варенька, тепло. А у меня ж так тоскливо, что в избу ворочаться не охота.
- Так дом-то без хозяйки. Жениться тебе пора.
- Жениться... Так жениться ж по уму надобно.
- Что в деревне баб хороших не осталось?!
- Остались, как же ж. Да только все не любы они мне. Вот.
- То тебе по уму, то не любы! Седина уже в бороде, а ты все "не любы". Взять вон ту же Марфу-то, что Никитича женка, царство ему Небесное. Хорошая ж баба! Взял бы да и жил! И хозяйка она, и мать хорошая. Чем тебе не люба?!
  Степан не успел ответить, как в кухню вошел Григорий, отдуваясь и стряхивая с волос капельки дождя.
- Вот не было печали, так весна пришла. Вечером холод, а днем льет! Здорова, Степан.
- Здравствуй, Григорий. Так наконец-то ведь, что весна! А то зимой со скуки хоть волком вой! Благо рыба и зимой потребна была.
- Вот ты где! Я тебя по всему дому да двору ищу! - воскликнула возмущенно Полина, вбегая в кухню, едва не подскользнувшись на мокром полу, - барыня велела ставни тебе закрыть в ее кабинете.
- Так день еще, чего их закрывать? - оторопел Григорий, бросив на всякий случай взгляд в окно, но за ним был день, хоть и пасмурный.
- Я почем знаю? Иди да спроси у барыни! - раздраженно зыркнула на него глазами Полина, откидывая через плечо тугую косу. Григорий только головой покачал, да вышел из кухни. бубня себе что-то под нос.
- Поля, так что там с барыней? - поинтересовалась Варя, потом бросила взгляд на Малашу и кивнула ей на дверь, - ступай в людскую, позову когда надобна будешь.
  Полина только сейчас увидела девочку, посмотрела на нее с какой-то неприязнью, собственно практически как и на всех,  потом села за стол и расправила платье, кивнув Степану в знак приветствия.
- Не знаю я, что там, Варя. Странная она сегодня. Вызвала вдруг, свечей велела принести да ставни запереть. Я свечи принесла, а она возьми и дверь запри, как я вышла, - пожала плечами крепостная, сложив руки на столе, - странно все это. Может... колдовать она там будет?
- Чего? Колдовать? - Варвара расхохоталась впервые за весь день, рассмеялся в бороду и Степан, опустив голову, а вот Полина обиженно надула губки.
- Ну а что? Слышала я про такое, да-да. Вот есть ведь привороты-отвороты, черта вызывают, что б к себе ж привязать. Так может и барыня наша черта вызывать будет?
- Черта? Модестовича что ли? - расхохоталась пуще прежнего Варвара, - его свечами не заманишь! Этого ж только денюжкой да золотом.
- А чего тогда барин странный такой ходит? Есть он  и как-будто и нет его.
- А я вот пораскажу пойду барину, как ты от работы отлыниваешь, как на барыню напраслину наводишь, как о князе грезишь да в княгини метишь, так сразу поймешь есть барин али нет. Только не вой потом.
- Да ну тебя, Варя! - вздрогнула крепостная и поднялась, - пойду гляну закрыты ли ставни. А то Григорий забудет по дороге, а мне отвечай.
  Степан проводил Полину взглядом и повернулся к Варваре, переплетя пальцы на столешнице.
- Так что, так Полька незасватанная и ходит?
- Ой, Степ, да кто ж ее позовет-то?
- Я бы вот позвал.
- Чтоооо? - хмыкнула Варвара, хотя и вспомнила, как недавно совсем Серафима про него именно и сказывала, -за тебя ж любая баба пойдет. И умница и красавица, а ты на Польку засмотрелся?
- Так она красавица и умница наверняка.  Поучить только малость надо.
- Знаем мы твою науку, - бросила на него серьезный взгляд Варвара, а мужик лишь улыбнулся.
Снова шаги по лестнице, и в кухню вошла Серафима в сопровождении Тимошки.  Ключница удостоила всех только кивком и сразу направилась к бочке. Сняв крышку, принюхалась к рыбе и запустила обе руки,вытаскивая по одну по две в принесенную быстро Варей миску и тщательно осматривая каждую.
- Обижаете, Серафима Матвеевна, когда это я Вам порченную рыбу привозил?- с улыбкой поинтересовался Степан.
- Доверяй, но проверяй,- отрезала ключница.
- Фим, ты представляешь, Степан решил к Польке свататься!
- Свататься- это хорошо, давно тебе пора женой да ребятней обзаводиться. Ты только лупцуй ее почаще, что б дурь вышла вся, - не отрываясь от своего занятия.
- А вот пойду-ка я к барину да засватаю ее прямо сейчас! Глядишь и позволит жениться нам побыстрее
- Куда ж ты так торопишься?! Раньше чем через месяц все равно венчаться не дозволено, пост Великий на дворе! А потом посевная, какая женитьба-то?!
- Так понятно оно дело! Осенью и повенчаемся!
- Ну а торопишься куда? Ты обдумай хорошенько все! Полька девка не простая, сам знаешь!
- Знаю. Спасать девку надобно, хорошая баба в не погибает, пока она дурью мучается, - усмехнулся Степан и вышел из кухни, направившись на поиски барина.
- Вот чудак,а, чего удумал!
- да будет тебе, Варя,пусть женится. И ему хорошо и Польке неплохо будет. Глядишь жить нормально начнет, по человечески. - отозвалась Серафима.
- Варвара, барыня чай подать велела. Ой фууууу! - вошедшая Полина отпрыгнула в сторону, когда ключница плюхнула рыбину в чашку. Сморщив носик, крепостная отошла подальше.
- Сейчас, погоди минутку, - Варвара отошла готовить чай, а ключница глянула на Полину, усмехнувшись.
- А ты нос не вороти! По осени женой рыбака станешь, рыбы в доме чаще чем мясо с хлебом видеть будешь.
- Чтооо??? Что бы я?! Женой рыбака?! Ополоумели вы что ли?! - хмыкнула Полина с отвращением.
- Нет, отчего же. Степан вот прямо сейчас к барину пошел, дозволения на свадьбу с тобой просить.
- Не может быть! - в ужасе ахнула Полина, посмотрела на Варвару, но та кивнула. Побледнев, девушка подхватила юбки и выбежала из кухни.
- Если и она побежала к барину, то не завидую я ему сейчас, - усмехнулась Серафима, вываливая всю рыбу обратно.

Время года: Весна
Дата: 27 марта
Время действия: вечер
Место действия: Поместье Корфов, кухня, людская
Участники: Анфиса, Варвара, Григорий.

- Полька, ты что творишь?! Угомонись, кому говорю, ааайй! – Анфиска отпрыгнула в сторону, когда в стену рядом с ее головой угодила деревянная щетка для волос.
- Вон пошла отсюда! – крикнула Полина, замахиваясь подсвечником. Свернув от кухни в людскую, она металась теперь по спальне, раздираемая яростью и отчаянием, не представляя, что теперь делать. Но при одной мысли, что она отправится в деревню, в хлев(!) ей становилось дурно.
- Ты совсем ополоумела что ли?! Угомонись, а то найду… - но слова Анфиски потонули в ее же визге, и девушка выбежала из комнате, припустив к кухне.

- Где эта бестолковая? Не здесь? – сунулся в кухню Григорий.
- Ты кого ищешь, Гриш? – не оборачиваясь от плиты, спросила Варвара.
- Польку, - буркнул Григорий  и добавил,- барин велел в Липовку ее свести. Никита телегу уже закладывает.
-  В Липовку?  Зачем? – бросила кухарка быстрый взгляд на мужика и стала вытаскивать капустный пирог.
- Зачем…  Жить там будет! Демьяну Лукичу в хлеву помогать!
Варвара на секунду застыла, потом все же переложила пирог на стол и, вытирая руки передником, посмотрела на Григория.
- Да как же это… Из дома вот так в деревню?! Неужто помощников лучше не сыскалось?! Какая ж из Польки работница в хлеву?!
- Сидела бы тихо, в доме бы и осталась! – махнул рукой Григорий рассерженно, - Так ведь удумала перед барином хвостом мести!
- Чегооо? Ты чего выдумал то?! Не могла она!
- Она то не могла?! – усмехнулся Григорий, но помрачнел, - могла. Барин сам мне про это сказал.
- Варвара, Варяяяяяяя!!!
- Анфиска, ты что кричишь, как оглашенная, весь дом на уши поставишь!
- Там… там Полька с ума сошла! – запыхавшись от бега, выпалила Анфиса, залетев в кухню, - на людей кидается! Меня чуть не прибила. Варя, она там всю комнату разнесет!
- Ох, Господи, да что же делается то такое! – запричитала Варя и поспешила в людскую. Постучав в дверь, она прислушалась, но за ней была тишина, и повариха заглянула внутрь, - Поля, ты здесь?
- Сбежала! – ахнула Анфиска за спиной поварихи, а Григорий перекрестился – если и правда сбежала, то туго девке придется, хлев раем покажется! Варвара обернулась и цыкнула на помощницу:
- А ну иди на кухню, за пирогами смотри, подавать скоро! А ты к Никите ступай.
Когда оба ушли, Варвара вошла в спальню и прикрыла за собой дверь. Полина сидела с ногами на кровати, обняв колени, и покачивалась взад-вперед, на лице блестели дорожки от злых слез. Повариха присела рядом и погладила девушку по спине.
- Поля, ну что ты за такое устроила? Чего раскричалась?
- Не поеду я… никуда не поеду, - зло прошептала девушка, глядя на кровать напротив своей.
- Поедешь, милая, а как иначе? Будешь упираться, барин и вовсе рассердится, что тогда?
- Не поеду! Сбегу!
- Поймают. Больно тебе на каторгу, как беглой захотелось?
- Лучше на каторгу, чем к скотине!
- Оооохххх глупая!- вздохнула Варвара и, приобняв за плечи, прижала к себе девушку, - глупая ты, Полька. Ты зачем барина прогневала то так, что от дома тебя отлучили?
- Да я… откуда ж я…
- Откуда. Я говорила тебе- не доведет тебя распущенность твоя до хорошего. Ты Бога благодарить должна была, что тебя за шашни с князем никуда не отправили и не высекли. А ты бестолковая к барину полезла!
- Варя, я… я просто….
- Дура ты просто!- вдруг рассердилась Варвара и, оттолкнув девушку, встала, уперев руки в бока, - ты на хозяина да Степана молиться должна, что замуж тебя позвали да отдали! Сидела бы в девках, как старая Агафья, до самой смерти!
- Не сидела бы! Князь…, - Полина замолчала от прилетевшей оплеухи и уткнулась в ладошки, зарыдав.
- Князь забыл о тебе давно, как и Модестович! А ты все сказки себе выдумываешь! Бросай давай глупости эти! За Степана  пойдешь по осени да жить по-человечески будешь! А сейчас наказ барский выполняй, коли еще пуще в немилость попасть не хочешь!
Варвара аж отдувалась, глядя на рыдавшую девицу, но смягчилась и снова села на кровать, погладив ее по плечу.
- Всё, хватит рыдать. Не поможешь ты тут слезами, как ни рыдай,  - вздохнула она и пухлой ладонью, как дитю малому, утерла девушке слезы,- поезжай к Демьяну Лукичу, носом там не вороти, свары не учиняй, работай послушно. Глядишь, барин смилуется да обратно в дом возьмет.
  Полина кивнула, глубоко вздохнув. Нет, в Липовку она так же не хотела совершенно, к старому тирану под управу. Но и противиться открыто опасно. Варя права – разгневается барин, вовсе худо станет. Надо ехать… Но слышала она, что в апреле баре к князьям Волконским собираются, а там и Степан Афанасьевич рядом. Что если она сообщит ему о такой несправедливости?! Князь выкупит ее и заберет к себе! Ах, знать бы кто едет, наверняка кучером Никита будет? Вот только согласился ли?
- Хорошо, Варя, еду я. Только соберусь, - пробормотала Полина, лихорадочно думая, как сообщить Елагину о постигшем ее несчастье.

— Туда вещички свои сложи, руки ополосни, да сюда ступай. Поможешь мне на стол накрыть, — распорядилась Дина Никитишна, а Полина поморщилась — едва в избу вошла, а ей уже командуют. И кто? Простая баба! Девушка обвела взглядом чисто-прибранную избу, что снова заставило ее сморщить носик. Подумать только… в  доме барском жила, а теперь  в избе крестьянской. Все здесь вызывало в ней неприязнь — и лавки по периметру избы, и яркий лоскут, отделяющий «женский» угол  от остальной части избы, и посуда эта по полкам простая. Особенно ей не по нраву пришлись детские головешки, вынырнувшие с печи, что бы поглядеть на гостью. Не дай Бог с этими сопливыми малявками сидеть придется!
— Баб Дин, я побегу тогда? Мамки помочь надо, батя к ужину скоро вернется, — спросила Любава, подсаживая девочку в длинной рубашонке на печку к старшим.
— Беги-беги, голуба, спасибо тебе огромное. И матери спасибо передай, что отпустила! — кивнула хозяйка, но тут же окликнула девушку, — стой! Погоди. На-ка, пирожка моего,  к ужину угощение будет.
— Спасибо, — улыбнулась Любава и, взяв гостинец, выскочила из избы, поспешив к себе, в соседнюю избу.
— Поля, давай, не сиди! Вот чашки держи, на стол неси, горшок потом отнеси, да не разлей, смотри,— велела Дина Никитишна, а Полина скрипнула зубами. Она даже барский фарфор не всегда расставляла, а тут деревянную посуду да чугунок! Но норов показываться не решилась — вдруг права Варя, станет вести себя покладисто, да пустит ее барин обратно в дом. Но хозяйка вдруг выказала недовольство, а ведь она в избе и получаса не была, — какая же ты медлительная!
  Дина Никитишна была добрая женщина, замечательная хозяйка, у которой в руках любое дело спорилось. Она никогда не сидела без дела — если не готовила, то прибиралась, если не прибиралась, то пряла, если не пряла, то рубашонки деткам шила, а не шила так вышивала, или по хозяйству возилась. И все делалось быстро да ладно, что бы дел, как можно больше успеть. А тут помощница оказалась столь медлительной, что Дина Никитишна засомневалась  — как они с ней работать будут. Тяжко девке придется,  супруг ее не потерпит такой манерности.
— Приятного аппетита всем,  — пожелал Демьян Лукич после молитвы  и принялся за ужин. Цепким взглядом следил он за каждым из ребятишек  — кто хорошо уже ест, а кто, как младший из мальчиков, Макар, еле поднимал ложку. Его взяла на руки Дина, что попробовать накормить хоть немного самой. Зато младшая, едва достававшая до стола Малаша, дедова любимица, вовсю орудовала ложкой.
Со стола было убрано, посуда вымыта. А во время мытья Думьян Лукич наблюдал за помощницей, в глазах которой так откровенно читалась неприязнь ко всему происходящему.
— А ты что же, при кухне состояла? — спросил он у Полины, поднимая на колени, цеплявшуюся за его руку Малашу.
  — При кухне, — кивнула девушка.
— И как долго?
— С самого детства.
— И сколько тебе сейчас?
— Двадцать один, — нехотя отвечала на расспросы Полина. Какое им до всего этого дело?!
— И до сих пор в девках?! — приподнял брови старейшина, а потом нахмурился. Коли девка в таком возрасте не замужняя еще, то добра от нее не жди! — А жених-то имеется?
— Имеется, — сквозь зубы ответила Полина. Может, стоило ответить нет?! Но даже она понимала, что уж лучше пусть ее считают «почти замужней», чем вообще никому не нужной. Попробуй, объясни этим крестьянам, что ее сам князь к себе заберет!
— Это уже хорошо, хорошо, — пробормотал Демьян Лукич, укачивая на руках младшую внучку и наблюдая, как подрагивают длинные темные ресницы, да причмокивают пухленькие губки.
  Какое- то время в избе царила тишина — Дина Никитишна села за прялку, Демьян Лукич был погружен в свои мысли, а ребятишки на печке о чем-то шептались. Полина не знала куда себя день, что ей делать и как быть… Была бы дома, сейчас у Варвары чай пила или сплетничала с Афиской. А тут? И этой и есть счастливая жизнь семейная? С прялкой у лучины да ребятенком на руках?! Фи!
  — А ты что же? Рукоделием бы занялась, — тихо посоветовала хозяйка и поняла по молчанию, что рукоделием помощница их новая не занималась. Трудно с ней придется. Но ничего, утро вечера мудренее, – укладываться пора, Демьян Лукич.
Старейшина кивнул, уложил внучку в висевшую люльку и отошел к печи.
— Вот тут спать будешь,— положила на лавку у стены два одеяла да подушку Дина Никитишна, а Полина округлила глаза:
  — На лавке?!
  — А ты, небось, на перине спать привыкла? — усмехнулся Демьян Лукич, прищурившись. Вот ведь, пава! — Завтра с утра помогать мне пойдешь, а там разберемся, где от тебя польза будет— в доме или в хлеву.
   Изба погрузилась в темноту. Полина никак не могла уснуть, ворочаясь на жесткой лавке. Ей мешал храп Лукича, мешала мышь, что скреблась где-то за печью, мешал лай собаки, где-то на краю деревни. А на глаза наворачивались то и дело злые слезы. Как она могла оказаться здесь?! В крестьянской избе, на жесткой лавке?! С наказом завтра утром отправиться в хлев?! Это она-то?! Нет, надо как-то выкручиваться! Ничего, она еще сделает так, что Демьян Лукич сам ее к барину  обратно отправит!

    Но буквально через пару дней Полина убедилась, что никто ее никуда не отправит. Когда выяснилось, что в хлеву из Полины помощница не очень, ее отправили готовить ужин да присматривать за детьми, пока Дина Никитишна мужу поможет. В итоге едва не остались без ужина, да не пострадал малолетний Макар, на счастье помогла заглянувшая в избу Любава. Демьян Лукич на следующий день снова определил Полину в хлев и углядел, что девка просто от работы отлынивает да нос воротит, боясь ручки свои испачкать. Вот тогда-то Полина и познакомилась с вожжами Лукича, которыми тот ее отходил в том самом хлеву. Девушка едва было, не решилась на побег, но старейшина, видимо увидевший в глаза крепостной протест, так красочно описал ей то, что будет, если она сбежит и будет поймана, что Полина отказалась от этой затеи. И впервые в жизни принялась за работу.